так разошелся, что я вывернул баранку и проскочил перекресток под запрещающий знак. Лишь бы не слушать это брюзжание! И сердце упало пятки – из-за машин, припаркованных вдоль обочины, вышел человек в форме и недвусмысленно махнул полосатой палкой. Я застонал от отчаяния. Делать нечего, заехал на свободный пятачок. Доктор Краузе как-то смущенно откашливался, сделал отсутствующее лицо.
– Спасибо вам, – в сердцах вымолвил я, – Довольны, Александр Петрович? Поворот в неположенном месте равносилен выезду на встречную полосу. Теперь вы точно никуда не успеете, а меня лишат прав. Сердечно благодарю.
Он как-то надулся. Создалось впечатление, что доктор Краузе собирается покинуть машину, чтобы искать другого олуха. Он даже взялся за ручку, но передумал. Разглядывал в зеркало медленно подходящего молодого сержанта. Инспектор ГИБДД сегодня встал не с той ноги, был мрачен, под глазами набухли мешки, движения были приторможенные. Я со вздохом опустил стекло. Он козырнул, что-то буркнул. Всунулась физиономия представителя государства. Он смотрел на меня отрешенно.
– Нарушаем, гражданин?
Я протянул документы. Несколько минут он их разглядывал, думая о своем. Потом махнул головой.
– Пойдемте в машину, протокол будем составлять.
– Не побрезгуйте советом, Дмитрий Сергеевич, – зашептал Краузе, – Не нарывайтесь, не пытайтесь себя обелить – вы виноваты. Нанесите скорбь на лицо, эдакую обреченность – помните маску Пьеро? И обязательно скажите: вчера вас бросила девушка, а сегодня вы не соображаете, что делаете. И непременно любимая девушка, уяснили? Такая любимая, что с ума сходите и жить не хотите…
– Что за чушь, Александр Петрович? – я хлопнул дверью и побрел в машину ДПС, как на Голгофу.
Напарник сержанта отсутствовал. Инспектор с кислой миной заполнял протокол, я украдкой подглядывал. Ручка плохо писала, он давил на шарик, пытался расписать на ладони. Слова выходили коряво: «…остановлен экипажем в составе сержанта 4-го полка ДСП…» Описался, но мысль интересная. Я приложил усилия, чтобы не улыбнуться. Если по Фрейду – то, видимо, заниженная самооценка.
– Что же вы так, Дмитрий Сергеевич? – вздохнул инспектор, – Ведь этот знак не сегодня поставили. Лишаем прав? Или штрафуем на пару МРОТов?
И тут я понес какую-то ахинею. Краска залила лицо, я так вошел во вкус, что сам поверил! Все валится из рук, голова не варит. Я знал, что нельзя сворачивать, но… мне уже все равно, господин полицейский. Хоть десять тысяч рублей, хоть сто. Может, хоть вы поймете? Такая женщина, мечта поэта, любовь с десятого класса – свадьба через месяц. Счастливейший человек на свете – и никогда не нарушал ПДД! И вдруг трагедия, конец света, жизнь кувырком! Объявление о разрыве, роман с начальником, который через месяц везет ее на Канары, а впоследствии под венец! Тьма, опустошение, и мне уже плевать, как сложится дальнейшая жизнь! Я так увлекся, что к середине трагического повествования даже сорвался на фальцет.
