у жителя пустыни нет отечества в привычном, традиционном для европейца понимании. Но кочевник всегда относился к барханам с большей любовью, чем белый человек к своим лесам и рекам. В далёкое время воины лемтуна захватили на дороге богатый караван, шедший с юга. Много пудов золота и слоновой кости бросили воины к ногам вождя и его любимой дочери Амриты. Они побили всех, кто сопровождал караван, но сохранили жизнь одному из тех, кто сопровождал ценный груз к северному морю. Это был раб. Его не заковали в колодки: куда он убежит в пустыне?!
Невольник оказался искусным художником. На небольшой наковальне делал украшения из золота. А под бронзовым резцом рождались на слоновой кости волшебные узоры. Восторженно наблюдала за работой мастера дочь вождя Амрита. И полюбила раба.
Но скоро настал день, в который всесильный вождь пообещал выдать дочь за лучшего воина племени. Тому она достанется, кто покажет большую силу, ловкость и храбрость. Был назначен день игр. Все собрались возле палатки вождя.
Но воины знали, что во всём Адраре нет равных телохранителю вождя Тахару. Это был красавец с горящими беспощадностью глазами льва, презирающий слабость. Сильные воины, ловкие и бесстрашные в бою, сейчас видели лишь пыль у своих ног: они боялись Тахара. Никто не пожелал ради Амриты потерять жизнь под ударом непобедимого меча.
Сидящий у палатки вождь встал, чтобы объявить решение. Но не успел сказать первое слово, как в центр круга выпрыгнул черный невольник. Не имел права ничтожный раб поступать подобно свободному кочевнику. Его ждала смерть. Обратившись к вождю, могучий Тахар попросил разрешения убить наглого южанина. Воины одобрили просьбу собрата, и телохранитель уже нетерпеливо взмахивал мечом.
Получив разрешение вождя, Тахар бросился вперёд, но неожиданно отпрянул от чернокожего раба. А его меч отброшен далеко в сторону. Воины затаили дыхание, нахмурился вождь. Противники достойны друг друга. В черных руках нет оружия, но у освирепевшего бербера нашёлся нож.
Вскрикнула Амрита, и к ногам африканца упал маленький кинжал. Зароптали воины. Однако раб, воспользовавшись полученным оружием, тотчас нанес удар, и вот уже Тахар повержен на песок.
– Связать! – приказал вождь.
Старый вождь не любил быстрых решений. Связали раба и бросили в невольничью палатку. Возмездие ожидало утра. Не успела утренняя заря упасть на капли росы, весь Адрар собрался смотреть на исполнение приговора. Жизнь убийцы оборвётся на камнях могилы Тахара – так было решено. Но в палатке связанного чужеземца не оказалось. Разгневанный вождь повелел бросить к его ногам дочь. Однако и Амриты нигде не нашли. Обожгли слёзы старое сердце, но голос был твёрд:
– Догнать беглецов!
Десять лучших воинов на быстроногих белых верблюдах разбудили утро пустыни. Ухватившись за бронзу мечей, они, словно духи, закружились в горячем воздухе.
Пустыня не знает равнодушия. Она может быть ласковой, может быть веселой.
