он улыбнулся, легко, с необидной усмешкой. И добавил:
– Так ты специалист по феям, упырям и добрым молодцам. Как же, наслышан. Ведь сегодня у тебя встреча на самом верху. Зачем же ты здесь? Тут премий не раздают.
– Да не хочу я премии! – почти вскрикнул я. – Хочу писать о другом и по-другому.
– По-другому? Это как?
– А как Станислав Лем! – Я решил идти до предела откровенности. – Или тот, кто написал недавно книгу «Туманность». Автор мне неизвестен.
– Ну что ж… «Туманность»? Соединить физику с психологией – неплохое стремление. Кто же тебе мешает? Пиши! Пробуй перо.
Он продолжал улыбаться, но уже с усмешкой, которую вчера демонстрировал Красс. Да, живой Мастер, не иллюзия. Подтверждая мою мысль, через окно влетела оранжевая бабочка, покрутилась над нашими головами и вылетела. Он тоже проследил за ней взглядом и сказал:
– Как интересно! Ты не только пишешь, но и читаешь. Горит искорка, да?
Только теперь я заметил, что Мастер совсем седой. И седина не по возрасту, а по испытаниям. Отметив мой взгляд, он дотронулся пальцами правой руки до бороды, левой передвинул по шероховатой плоскости стола металлический поднос с бутылкой и двумя стаканами.
– Открывай. Угощайся. Лимонад. Самый-самый реальный.
Глоток светло-золотого, шипящего на языке напитка – первый после возвращения из подвального бара «Для тебя» – взбодрил и успокоил. И я почувствовал, как зеленовато-жёлтый луч греет колено сквозь искусственную брючную ткань. Неужели седой из тех Мастеров, которые пишут научную фантастику для круга Посвящённых? И Мастер – телепат? Откуда мне стало вдруг известно, что среди Мастеров не только писатели, но и художники, музыканты, архитекторы? Вот, только что проявилось новое знание: они и те, кто к ним примыкают, – всего десять процентов населения. Ещё десять – активная оппозиция Мастерам, толкающая идею непрерывного технического прогресса. Остальное население – инертная масса. Готовая пойти за любым, кто пообещает земной рай. А Мастера тянут линию, слабеющую из века в век. Возможно, поразившую меня «Туманность» написал именно Седой. Я понял, что просто обязан быть откровенным.
– Трижды я делал попытку создания научно-фантастического романа. Жюри отклонило все. Основание – нет жизни, конкретного знания и понимания описываемой ситуации. Несмотря на то, что Глобула наполнила текст сведениями из своей памяти.
В Мастере что-то переменилось. Чуть-чуть, где-то в глубине сощуренных глаз. Словно ждал не этого признания. Как Красс накануне. И он не стал скрывать своей осведомлённости:
– Итак, ты пришёл за Методом, но не решаешься заявить о том. Ты уверен, что в ящиках этого стола спрятано несколько страниц, таящих великий секрет. А ты прочтёшь и станешь знаменитым среди неизвестных. Но ведь фэны тебя забудут, никогда не прочтут твои книги, не посмотрят снятые по ним сериалы. Как они не читают
