не мероприятие, а тихий ужас вся эта медкомиссия.
Вошёл я в больницу, потолкался там немного, подхожу к регистратуре и спрашиваю девицу в очках:
– Скажи мне, милушка, как бы мне всех врачей для армии поскорее пройти, по очередям не мыкаясь? Есть ли способ такой, ответь?
Девица очками по сторонам позыркала и отвечает:
– Отчего же? С превеликим нашим удовольствием завсегда поможем клиенту. Ложь на стол, вон в ту синюю папку, свои целковые и бумагу-направление, а послезавтра всё готово будет. Только кровь и мочу придётся самому сдать, потому что в том крыле больницы у нас одни твари неподкупные работают, с ними каши не сваришь.
Поклонился я девице, положил чего просила в синюю папку, и с лёгким сердцем на свежий воздух вышел. Прям гора с плеч у меня свалилась – и полдня не прошло, а я уже почти всё дело сделал. Только зашёл по дороге в лабораторию, где не желают за деньги работать – там из меня крови нацедили поллитру да банку мочи заставили выдавить. С тем я и откланялся.
Через день прихожу обратно, встречает меня лекарь, который печати ставит, обнимает радостно, как старого друга, и говорит:
– Моча у вас замечательная. Отличная моча, скажу я вам! За такую мочу некоторые из моих пациентов даже жизнь готовы были бы отдать, во как! А вот кровь, конечно, подкачала – кое-что в ней мне не нравится, не всё в ней в требуемых пропорциях. Ну, да вы всё равно на войну идёте, так что недолго там с этой кровью проходите – где-нибудь да прольёте её, нехорошую. Видите, получается, что для вас война, в некотором роде, даже полезна для здоровья!
Смешливый такой лекарь попался, хороший, оптимистично настроенный. Поставил он мне печати везде, где требовалось, и вновь явился я к воеводе. Положил перед ним заключение медиков на стол, а он на него вполглаза лишь глянул и печально рукой отмахнулся – ступай, мол, не до тебя. Я даже немного обиделся на него за такое пренебрежение к моей персоне. Но краснорожий прапорщик мне на выходе все нужные для службы документы на руки выдал и по секрету шепнул в чём оно дело – оказывается, царь Горох новый указ сегодня издал: всех воевод старше пятидесяти лет пинком под зад гнать на пенсию, чтобы своими старческими маразмами армию не очерняли. Вот нашему воеводе напоследок перед изгнанием с государевой службы и взгрустнулось. Попрощался я с прапорщиком и на бумаги взглянул. А там написано: через два дня прибыть в ту часть, какая номером указана. Схватился я за голову: два дня всего осталось, а мне ведь ещё проводы закатить требуется! Да такие проводы, чтобы и в посёлке надолго запомнили, да и самому там, на фронте, под обстрелом вспоминать приятно было!
Заволновался я, заторопился, забегал по магазинам, из карманов последние деньги выворачивая. А после, когда уже домой вернулся, говорю Нюрке:
– Ну вот, Нюра, сбылась твоя мечта.
– Это какая же именно? – интересуется. А сама на диване лежит перед телевизором и ногти
