после смерти, а, может, и выпуская из смертной вынужденной плотской оболочки ещё и демоническую суть обратно в преисподнюю, где незнамо сколько времени и испытаний те ждёт, прежде, чем попытаться снова материализоваться в человеческой реальности.
Окал хохотал трубным басом, не в силах даже сопротивляться, становясь новой жертвой, а многие стоявшие рядом, глядя, как маленький человечишка кромсает такого громадного могучего демона, заливались ещё пуще вместо того, чтобы объединиться и дать отпор врагу, которого сами же и вооружили.
Единственной, кто попытался оказать сопротивление, была Ферра, выпуская свои щупальца-хоботы из плеч, раскрывая широко пополам зубастую башку, всю усеянную треугольными и острыми наростами, стараясь отхватить кусок или даже откусить патлатую взлохмаченную голову Ыра. Но тому на помощь уже с другой стороны пришёл Агыл, обрубая с широкого замаха центральную дальнюю ногу, отчего туша демоницы потеряла опору и, покосившись, рухнула, опираясь на когтистые руки. Это лишило её, растерянную и не готовую к подобному, возможностей вести оборону против вооружённых мужчин.
Некоторые бесы и козлоногие, похожие на фавнов, в которых больше всего было внешних человеческих черт на фоне остальных, после определённого времени всей этой бойни ощутили внутренний страх и начали пятиться назад, прятаться позади более крупных тел, скрываться в их тенях, а затем и вовсе поспешили покинуть арену, разбредаясь по угловатым постройкам спиралевидного города.
Демонические отродья так давно завоевали человечество, что, казалось, забыли уже, как с ним сражаться. Они предпочли не ввязываться, не защищать свою госпожу и её приближённых, плевали на иерархию, проявляли трусость и хитро сбегали с поля боя, надеясь переждать возникшие проблемы, вместо того, чтобы двинуться на их решение.
Воевать с Ашой воинам тоже пришлось вдвоём. А женщина на алтаре, казалось, была поражена тем подвигом, что эти двое здесь совершают. Но она даже не догадывалась, что Ыр делал всё не только ради их с Агылом дружбы, но и ради неё. Своими жестами они уже как-то обговорили, что в случае, казавшегося весьма сомнительным, успеха их безумной затеи, рыжий на девицу претендовать не будет. Догадывался ли тот, что она такая не последняя на всём свете, или же просто решил не ссориться с другом из-за дамы, никто не знал. Арена действительно стала кровавой бойней, только кровь эта редко была алой, чаще желтоватой, чёрной или зелёной, иногда даже белой, впрочем, то была скорее склера – глазной белок у тех, у кого на туловище очей было чудовищное множество.
Четырёхрукое создание оказало самое достойное сопротивление обоим бойцам. Она не раз своим хвостом выбивала у них оружия, и тут бы осмелевшим демонам ринуться и хватать обнаглевшую парочку, но те лишь разбегались в смятении, не понимая, как порабощённый народ спустя столько веков ещё сохранил боевой дух и готовность к сражению.
Аштарта стояла, поглаживая длинными, как колонны склепа, пальцами вытянутый
