кругу, кто это разберёт в плотно заросшей вековыми деревьями тайге. Раздирая конечности об острые, почти стальные сучья, он не издавал ни звука, будто боялся, что его кто-нибудь услышит. На мгновение остановился, задрав морду, уловил свет меж густых кедровых лап и, словно учуяв что-то, с новой силой двинулся в сторону.
Звериный нюх не подвёл, через какое-то время он выполз из непроходимой чащи и бездыханно упал на краю песчаной пропасти. Проваливаясь в долгожданное забытьё, успел увидеть под обрывом воду, но сил добраться до неё уже не хватило.
Солнце зашло за деревья на противоположном берегу реки, когда человек – зверь очнулся и, наконец, добрался до водопоя.
Пил долго и медленно, словно хотел вместить в себя, по крайней мере, полреки. Как верблюды запасаются впрок водой на долгий путь через пустыню, так и заплутавший путник пытался напиться на всю оставшуюся. Спохватился, да поздно. Живот раздулся, как барабан. Забыл, что надо ему плыть на другой берег, жажда мозги затуманила.
Придётся отлежаться на берегу. Ничего страшного, можно и ночью переплыть. Только бы медведь не наведался, совсем не желательна была сейчас такая встреча, с голыми-то руками. На комариные тучи человек не реагировал, будто кожа у него была слоновья или, может, насекомые его считали за своего и не кусали.
Человек застывшим взглядом смотрит на воду. Не река вовсе, а речушка, ручеёк. Вода ласковая, как парное молоко, только что не белое и не молоко. Молочка бы он сейчас испил, любит это дело с детства… Да было ли оно, детство?
___________________
Матушка наварила много рожек, растопила на сковороде сливочное масло и высыпала на неё всё содержимое кастрюли. Маленькие макарончики аппетитно шкворчат, покрываясь золотистой корочкой. Свежие, не переваренные, чуть-чуть подсоленные, маслянистые рожки – любимая еда дорогого дитя. Горбушка хрустящего белого хлеба слева, да полный стакан тёплого молока справа от сковородки.
Мать гладит сына по ершистой голове и радуется его отменному аппетиту. Подливая молока из цинкового бидона, нарочито серьёзно наказывает аккуратнее вести себя на речке. Доложили уже ей сердобольные соседи, как он переплывал на спор Оку в самом широком месте. Это же надо было такое придумать! Мальцу ещё и десяти нет, а меряется силами со взрослыми парнями.
Взяв с сына честное слово больше не вытворять таких опасных безобразий, она отправляется на смену. Хороший парень у неё растёт, смелый! Из школы одни пятёрки, да четвёрки таскает, хотя за учебниками его не замечала, видно способный очень. Не чета батюшке, совсем обезумевшему от этой проклятой водки. Зальёт шары, да гоняет их по двору. Нет бы спать лечь, а он начинает выяснять, почему жена с сыном с ним не разговаривают. Васютка стесняться стал отца, друзей домой не приглашает. Не первый раз уже задумывается Валентина о разводе, но всё откладывает на потом.
–– Что ты мне тут перед носом крутишь? Я что тебе, пацан, что ли?
Отец, нервный от того, что не на что выпить, оттолкнул Василия, проходящего мимо. Сын шёл на кухню поздравить маму с днём восьмого марта и нёс в руке подарок. На сэкономленные от школьных обедов деньги купил красивую шариковую ручку. Смущённо повертел ею перед лицом отца, хотел, чтобы тот похвалил его, но получилось совсем наоборот. Отец долго орал на сына, доведя его до слёз.
Ручка маме очень понравилась, она была счастлива от такого внимания сыночка, но сердце болело из-за поступка мужа. Тот психовал и ненавидел всех вокруг, матерился на чём свет стоит. Вася, расстроенный, не зная куда себя деть, убежал на речку.
Летом можно было бы уплыть на остров, где нет злого отца и вечно плачущей мамы. Скорее бы школу закончить. Василий мечтал стать военным, разведчиком. Для этого у него были все данные. Ум, сила. Хоть роста он небольшого, но выносливости ему не занимать. В свои тринадцать лет сдавал нормы ГТО десятиклассников.
Вода в Оке холодная в начале марта, даже лёд ещё виднеется кое-где. Разгорячённый Васька разделся и с разбегу прыгнул в мутную реку. Даже поплыл, не очень соображая, зачем он это делает. Вовремя повернул обратно.
Гуляющие на берегу люди кинулись спасать мальчика. Василия трясло то ли от холода, то ли ещё от чего-то, но он, собрав одежду в охапку, побежал в дальние кусты, чтобы над ним никто не стонал.
На душе полегчало, хотя отца по-прежнему хотелось ударить и не один раз.
Вася жалел и не понимал мать. Один раз даже спросил у неё, зачем она всё это терпит, почему не уйдёт, хотя бы к бабушке. Как было бы хорошо и спокойно без каждодневных скандалов. Мама хмурилась и говорила, что это очень стыдно, люди осудят. Сама терпела и сыну не позволяла жить нормально, хотя считала, что всё делает для его же блага. Какой-никакой, а отец.
Васька учился в десятом классе, когда отец, придя домой в пьяном состоянии, полез на мать с кулаками. Наверное, такое случалось и раньше, но сына в то время не бывало дома.
Василий,
