Капулетти
В четверг, моя хорошая. В четверг
Прекрасный граф Парис, твой нареченный,
С утра нас приглашает в храм Петра,
Чтобы с тобою сочетаться браком.
Джульетта
Клянусь Петровым храмом и Петром,
Ничем с Парисом я не сочетаюсь!
Какая спешка! Гонят под венец,
Когда жених и глаз еще не кажет.
Благодарю! Уведомьте отца,
Что замуж рано мне, а если надо,
Скорее за Ромео я пойду,
Чем выйду за Париса. Вот так радость!
Леди Капулетти
Вот он идет. Скажи ему сама.
Посмотрим, как он примет эти речи.
Входят Капулетти и кормилица.
Капулетти
Закат сопровождается росой,
Племянника ж закат отмечен ливнем.
Опять потоки? Все еще в слезах?
На взгляд такое щупленькое тельце,
А борется, как на море корабль,
С пучиной слез и ураганом вздохов
До воцаренья новой тишины.
Ну, как дела? Уже ты сообщила
Ей наше повеление, жена?
Леди Капулетти
Сказала, но она не хочет слушать,
Отказывается. Благодарит.
Капулетти
Что? Что? Не слышу. Повтори. Не хочет?
Благодарит? Она не поняла
Всей этой чести? Ей не очевидно,
Во сколько раз жених знатнее нас?
Она находкой нашей не гордится?
Джульетта
Должна благодарить, но не горжусь.
Какая гордость в том, что ненавистно?
Но и напрасный труд ваш дорог мне.
Капулетти
Вот логика! Прости, не понимаю.
Где связь? То «благодарна» и «горда»,
То «не горда» вдруг и «не благодарна».
Брось эти штуки, маменькина дочь!
Что гордость мне твоя и благодарность?
А вот в четверг, пожалуйста, изволь
Пойти венчаться в храм с Парисом, или
Тебя я на веревке притащу.
В чем держится душа, холера, падаль!{19}
Разважничалась!
Леди Капулетти
Вы с ума сошли!
Джульетта
Отец, прошу вас слезно на коленях,
Позвольте только слово мне сказать!
Капулетти
Ни звука! Все заранее известно.
В четверг будь в церкви или на глаза
Мне больше никогда не попадайся.
Молчать, молчать! Роптали, дураки,
Что дочь у нас одна, а на поверку
И этой много, так нас допекла!
У, подлая!
Кормилица
Избави Боже, сударь!
О дочке отзываться так нельзя.
Капулетти
А почему наставница с указкой?
К соседкам шли бы языком трепать!
Кормилица
Я зря не вру.
Капулетти
Проваливайте
Грубые слова, которыми осыпает Капулетти свою дочь, в то время не заключали в себе ничего оскорбительного.
