сотни раз, Коля понял, что необходимо построить свою версию об этой загадочной цивилизации, новую, неизбитую версию, как бы очертить круг последующих поисков. Все уже рассмотренные ранее версии, которые казались наиболее вероятными, заводили энтузиастов в тупик. И Николай уже вполне мог сформулировать причины их ошибочности. Знаний и кругозора пока не хватало для определения своей позиции, и Коля ждал, не падал духом, оставил на время свой поиск – идея должна вызреть, словно тесто для пирогов должно подойти. Он отвлекся на шлифовку своих иностранных языков, на освоение сопутствующих исторических наук: этнографии, материальной культуры, экономической истории.
Его одержимости можно было позавидовать, тем более что это не мешало ему оставаться нормальным, общительным, в меру шкодливым мальчишкой. У родителей эта идея фикс вызывала обеспокоенность: они считали увлечение его несерьезным, оторванным от реального мира и отвлекающим Колю от возможной будущей профессии. Я же к Колиной одержимости всегда относилась с восхищением и даже терпеливо выдерживала родительские нарекания в свой адрес, когда они с гордостью ставили мне Колины занятия в пример. Я и сама знала, что с моего брата надо брать пример.
Наконец, брат окончил школу и поступил в университет на ист фак. Без сомнения, в качестве специальности он выбрал археологию. Уже на первом курсе он нашел и ответ на свой вопрос: где искать Атлантиду. Однажды на семинаре по Древнему Риму преподаватель вел опрос о римских провинциях и, вдохновленный чьим-то неординарным ответом, увлекся рассказом о древнейшем периоде испанской истории. В учебниках об этом почти ничего не писалось, а более подробное изучение этого вопроса не входило в программу. И тогда преподаватель произнес таинственное название – Тартесс, вскользь упомянув, что это местечко в Испании скорее заинтересует студентов-археологов, поскольку оно дало название целой культуре древнейшего периода. Но добавил, что археологам еще предстоит поломать голову и лопаты, чтобы найти местонахождение этого города.
Этого было достаточно, чтобы Николай потерял сон. Теперь он на всех языках читал о Тартессе. Стоило произнести это магическое слово, как он оживлялся и мог часами рассказывать об этом легендарном испанском городе. Там, по его мнению, следовало искать истоки легенды об Атлантиде. Нет, он не утверждал, что цивилизация Тартесса и была цивилизацией атлантов, но твердо верил в безусловную связь легендарного города с не менее легендарными атлантами. Свои новые идеи он доверял мне, своему первому слушателю. Я мало что понимала в этом и не очень разделяла его энтузиазм поначалу, но потом неизменно заражалась его восторженностью и с огромным интересом выслушивала его страстные речи и исторические выкладки.
Николай был пятью годами старше меня, но нас с детства связывала необычная дружба. Все знакомые всегда удивлялись нашей привязанности друг к другу. Брат водил меня с собой на институтские мероприятия, брал на вечеринки. Я постоянно вращалась среди его друзей и была поверенной в его сердечных делах.
