даже поучаствовать в настоящем полицейском допросе и потратить немало нервов и денег, чтобы от меня отстали. Так что труп от живого человека я отличить худо-бедно мог.
Маша сейчас вряд ли что-то соображала и периодически колотила брата по груди, подражая врачам скорой помощи. Хотя для реанимации было уже откровенно поздновато. Остановило её только появление чернокожего главаря, который с невозмутимым лицом встал напротив нас. Хотя яростный взгляд, которым его наградила обезумевшая от горя Ксандинова, мог запросто прожечь дыру в бортовом настиле.
– Хот аш рат’су?
И тут у меня в голове что-то щёлкнуло, отдавшись тупой болью в висках. А плохо различимые строчки, то и дело мелькавшие перед глазами, резко набрали объём и контраст. Так что я смог их прочитать.
«Ты меня понимаешь?»
Проморгать надпись снова не получилось, поэтому мне оставалось только кивнуть. Но тут некстати вспомнились болгары с их нестандартной жестикуляцией, поэтому я ещё высказался вслух на всякий случай:
– Да.
Переливающиеся слова тут же испарились, сменившись коротким «аш». Его я и повторил, доверившись внутренней интуиции. Если это такой перевод, то почему бы ему не быть взаимным?
Лидер полностью удовлетворился моим ответом, после чего обратился к безутешной девушке с тем же вопросом. Но та лишь разразилась потоком нецензурной брани, продолжая гладить остывающее тело Костика.
– Убийцы! Чтоб вы все сдохли, суки!
Лидер без труда уловил суть претензии и степенно произнёс:
– Этот человек был слаб и не вынес древнего дара. Такое случается. На Пангако нет места слабым.
Я всё больше осваивался с онлайн-переводчиком, вшитым мне прямо в глаза. Отчасти это напоминало режим дополненной реальности, только без специальных очков. Одно лишь загадочное слово «Пангако» так и написалось на русском транслите, из чего я решил, что это какое-то местное название. Может, прямо этого судна. Ведь стоило вождю окончить последнюю фразу, как его подручные подскочили к Костику, отпихнув голосящую сестру в сторону, и без всякого почтения выкинули его за борт.
Вместо прощальных слов получился громкий всплеск.
Вопли Маши ушли куда-то в инфразвук, и она обезумевшей фурией бросилась на беловолосого. Но тот встретил её небрежной пощёчиной, отправившей девушку в короткий полёт обратно на дощатый настил палубы. Грохнувшись с размаху, она уже не вставала, уйдя в глубокий нокаут. Отчего-то мне подумалось, что вложи он в удар чуть больше силы, на дно отправилось бы ещё одно бездыханное тело. Но на этот раз женское. Если при жизни к нам не проявляли особого почтения, то после смерти и подавно не стали бы.
Будь я истинным джентльменом, тут же бросился бы защищать попранную женскую честь, даже с голыми кулаками. За что непременно бы отхватил свою порцию необязательных побоев. Так что оставалось лишь порадоваться тому, что я – не джентльмен
