Они лежат там – все одиннадцать детей. Лежат в кюветах, питаясь через зонды жидкой кашицей. Дети! Когда-то их, как мне сказали, было по три клона каждого учёного, но четверых отбраковали из-за слабости тел и вызванной этой слабостью задержки работы мозга. Эта же участь ждёт ещё троих! Им уже по два-три года, и они – «отличный результат работы лаборатории». Плевать, что они уродцы, главное, что они делают открытия!
– И Лепонт станет?.. – Лена задохнулась.
– Нет! – Лев Борисович неожиданно для самого себя стукнул кулаком по столу, не зная, что рождающиеся в этот момент новые эмоции изменили его лицо, словно омолодив на несколько десятков лет. – Нет! Он будет полноценным человеком, не послушной куклой и не уродцем! Ещё полгода назад я бы проклял себя за то, что скажу, но теперь даю слово: он будет свободным человеком! Чего бы мне это ни стоило!
– А другие? – еле слышно спросила Лена, подняв взгляд на учёного, и он поразился выражению её глаз. – Что будет с детьми?
– Это не в моей власти. Они для остальных только «образцы» и обречены жить в лаборатории, делая для центра безымянные открытия.
– Пойдёмте! – Девушка решительно встала.
– Куда? – Лев Борисович не понял.
– К ним! Если я даже через вашу куклу могла помочь Лепонту сформировать тело, то… Я – массажист!
– Девочка моя, ты понимаешь, что тогда не сможешь уйти отсюда?! – Учёный испугался за девушку, давно ставшую ему единственным родным человеком.
– Понимаю. Идёмте!
Долгий путь по пустым полутёмным коридорам, лестницы, лифты и просторное подвальное помещение. Тусклый свет ртутных ламп, тяжёлый воздух больничной палаты, разделённые ширмами кровати-кюветы, заполненные нейтральным медицинским гелем – новым вариантом противопролежневых матрасов. В кюветах – синюшные, расплывающиеся фигурки: огромные головы, вялые искорёженные тела, недоразвитые конечности. Дети, созданные лишь для того, чтобы их мозги приносили прибыль хозяевам центра. Лена сглотнула комок дурноты, но, совладав с собой, твёрдо сказала:
– Ещё нет девяти вечера, так что можно провести первые процедуры. Кто из них слабее всего?
Дежурный лаборант, ошалев от внезапного вторжения нового начальника и его непонятной спутницы, хлопал губами, как задыхающаяся на берегу рыба, потом ответил, обдав девушку запахом перегара:
– Ньютон-три, Дирак-один, Шрёдингер-три, но…
Девушка, оттолкнув его, сорвала с вешалки халат и подошла к первой из указанных кювет:
– Здравствуй. Меня зовут Лена, я буду тебя лечить.
Лев Борисович молча смотрел, как Лена осторожно дотрагивается до медузоподобного тела ребёнка. Учёного ударило осознание того, что теперь он погубил и её жизнь: хозяева центра не выпустят девушку, слишком много она знает и слишком независима. А он? Он будет лоялен. Ради неё и ради сына. Лепонт, которого
