style="font-size:15px;"> Я поднес комм к губам и сказал, заметив, что у меня дрожит голос:
– Пеллонхорк?
– Что происходит? – немедленно ответил он.
– Мы говорим с твоим отцом, по монитору, как раньше. Он хочет убедиться, что ты в порядке.
– Алеф? – голос Пеллонхорка сорвался. – Что с моей мамой?
– Быстрее, парень, – невнятно сказал Лигат. – Скажи, чтобы подтвердил, что с ним все в порядке. Больше ничего.
Я стискивал комм так, что кнопки впивались мне в ладонь.
– Связь доступна только ненадолго, – сказал я как можно четче. – Ты должен рассказать ему, что с тобой все в порядке. Понимаешь? Она сейчас снова оборвется. – Я сдавил комм, проговаривая слова так спокойно, как мог. – А пока она открыта. У тебя есть совсем немного времени, прежде чем я ее закрою. Ты понимаешь меня? Ты должен подтвердить то, что я прошу.
Наступила тишина, и я не был уверен, что он меня понял. Но потом Пеллонхорк твердо сказал:
– Да, Алеф, я понял. Я в порядке.
– Достаточно. – Лигат подал мне знак. – Отключай.
Я закрыл комм и перекинул Лигату. Тот даже не попытался его поймать, и комм отскочил от его руки на пол. Лигат поднял ногу, едва не утратив равновесие, и с силой обрушил на передатчик, разнеся его на куски.
– Алеф, – пробормотал папа. Он поднял голову. Я видел, как тяжело это ему далось.
– Ты же понимаешь, Лигат, что, если я скажу «да», – начал Дрейм неожиданно напряженным тоном, – Савл никогда не поверит, что я честен. Ты никогда не сможешь ему довериться. Он не такой, как ты и я. Это не я отправил его на Геенну. Это он хочет там быть. Увези его в любое другое место – и он будет потерян для меня и бесполезен для тебя. Ты это знаешь. – Он понизил голос: – И настанет день, Лигат, когда я до тебя дотянусь.
Лигат только улыбнулся.
Мой отец неотрывно смотрел на меня. Он едва мог держать голову прямо.
– Алеф, я… – начал он, и я отвернулся.
Я отвернулся.
Даже сейчас у меня перехватывает горло при мысли о том, что я отобрал у него этот последний шанс поговорить со мной и в то же время отбросил последнюю возможность услышать его.
Итак, я в последний раз отвернулся от своего отца. Вместо этого я посмотрел на Дрейма, который продолжал говорить:
– …А если я откажу тебе, ты всех их убьешь. – Дрейм на мониторе посуровел. – Но если ты это сделаешь, Лигат, меня ничто не сможет остановить. – Он заговорил медленнее: – Выбора не будет. Ты понимаешь? Ты полностью осознаешь последствия, Лигат? У меня не останется ничего.
Потом, неожиданно, впервые за все это время, голос Дрейма дрогнул, и лицо его лишилось всякого выражения. Наконец-то он понял то, что понимал я и понимал мой отец. Для Лигата это никогда не было переговорами. Все должно было закончиться здесь и сейчас, и Дрейму предстояло увидеть, как все они умрут. Лигат всего лишь хотел посмотреть, как в его глазах загорится и погаснет надежда.
Дрейм снова выпрямился,
