шкафчик, верхняя полка.
– Ты будешь?
– Нет, спасибо. Он у меня уже из ушей льется.
Джадд налил себе кофе и вместе с чашкой устроился за барной стойкой. Он сел на тот же табурет, что и в прошлый раз, рядом со Стиви.
– Как спалось? – поинтересовался он.
– Хорошо.
– Откуда тогда круги под глазами?
Стиви старалась не смотреть Джадду в глаза, опасаясь, что он каким-то образом поймет – спала она вовсе не хорошо, и причиной тому отчасти был он. Всю ночь она ворочалась с боку на бок, то и дело забываясь беспокойным сном. Кошмары сменялись эротическими видениями, которые, в свою очередь, уступали место абсолютной фантасмагории. Джадд принимал непосредственное участие и в первых, и во вторых, и в третьих. Стиви была совершенно измотана. Однако весьма бестактное замечание Джадда ей не понравилось.
– Ну, ты тоже выглядишь так себе, – не осталась она в долгу.
– Вечер накануне выдался не из легких.
– Тогда что ты делаешь здесь? Почему не отлеживаешься дома? Позлорадствовать пришел?
Лицо Джадда чуть заметно напряглось, но он продолжил спокойно пить кофе.
– Я бы, может, и злорадствовал сейчас, если бы это была моя статья. Но я ее не писал. А если бы писал, то изложил бы все факты в точности, ничего не переврав.
Стиви побледнела.
– Если верить статье, моя карьера окончена. И вообще я практически на том свете – остается лишь гроб купить.
Джадд неожиданно соскочил с табурета и выругался так крепко, что Стиви вздрогнула.
– Больше так никогда не говори. У меня мурашки бегут по коже.
– О, извини. Я не учла, что у тебя на редкость тонкая душевная организация, – съязвила она. – Только, видишь ли, опухоль именно у меня, и я буду говорить о своей болезни так, как мне в данную минуту хочется, не выбирая слов. Если тебе это не нравится – можешь уйти. Неплохая идея, кстати.
На самом деле идея была очень плохая. Меньше всего на свете Стиви хотелось бы, чтобы Джадд сейчас ушел. Теперь, когда она узнала, что не он написал проклятую статью, и больше не желала убить его, она радовалась, что он рядом. В присутствии Джадда она постоянно думала, как бы поостроумнее ему ответить, и отвлекалась от грустных и тяжелых мыслей.
Чтобы Джадд не догадался, как сильно она в действительности хочет, чтобы он остался, Стиви выбрала максимально высокомерный и враждебный тон.
– Тебе совершенно незачем здесь оставаться. Твое присутствие меня только раздражает. Тебе лучше уйти.
– Я приехал, чтобы отвезти тебя в больницу.
– Я не собираюсь ехать ни в какую больницу. Я уже сказала вчера. У меня есть две недели…
– Слушай, Стиви…
– Нет, это ты слушай, Макки. Это моя жизнь. Я принимаю решения, и никто…
В дверь позвонили.
– Мисс
