кто тебе сказал, что я простолюдин?
Козак немного стушевался – он судил по одежде. А на Андрее – ни шубы дорогой, ни шапки, ни украшений вроде перстней или золотых цепей.
– Ага, понял, внимание привлечь не хочешь. А я сдуру имя своё тебе назвал.
– Так и я имя своё сказал – но не фамилию и не чин, – слукавил Андрей.
Гордыня с козака слетела. Кто перед ним – неизвестно. Для простолюдина умён и знает то, о чём осведомлены немногие, практически – только люди, приближённые к самозванцу. Поэтому с ним надо держать ухо востро – вдруг человек ещё пригодится?
– Что предлагаешь?
– Денег не дам. Ты за деньги сочинишь всё, что в голову взбредёт.
Козак недовольно засопел.
– Есаулу не веришь?
– Ноне люди и повыше чином самозванцу с потрохами продались, только как потом своим детям в глаза смотреть будут? Опозорят свой род. А тебе за помощь предлагаю жизнь. Согласись, это самое дорогое, что у тебя есть.
Есаул посидел в раздумье, понурив голову, и вроде случайно взялся за рукоять сабли.
– И не думай!
Он поднял голову: прямо в лицо ему смотрел ствол пистолета.
С этого момента козак ещё больше укрепился во мнении, что перед ним не простолюдин. Те носили кастеты, ножи, топоры – но никак не пистолеты.
– Хорошо, согласен, – выдавил он. – Если что интересное узнаю – как тебя найти?
– Искать не надо. Передай батюшке Матвею, что видеть меня хочешь, а на другой день и приходи – в это же время.
– Устраивает, – вздохнул козак.
– По мелочам не дёргайся. Ну, удачи тебе, есаул.
Хоть и с гонором, но козак согласился на сотрудничество. Ничего, ещё спасибо говорить будет, что согласился.
Из храма Андрей направился к дому Голицына – вдруг новости интересные есть? Однако слуга его дальше ворот не пустил.
– Князь в нетях. Куды уехал – не знаю, – ответил он на вопрос Андрея.
– И давно его нет?
– С утра.
Стало быть, князь в городе.
Пришла весна. Дороги за городом развезло, а московские улицы покрывал слой снега, перемешанный с водой. Прохожие жались к домам, но проезжающие кибитки, повозки и кареты всё равно обрызгивали их водой.
Потом набухли почки на деревьях, снег моментом сошёл и прилетели перелётные птицы.
Через батюшку Матвея Андрей изредка получал записки, написанные корявым почерком, где иногда сообщались пароли для беспрепятственного выезда через польские заставы. Но на встречу есаул его не приглашал.
Однако в середине апреля, когда Андрей пришёл в храм, батюшка отозвал его в сторонку и огляделся вокруг:
– Известный тебе человек срочно хочет увидеться с тобой.
– Где и когда?
– Сегодня же. Он после пяти часов будет.
– И я буду.
Неужели есаул узнал нечто важное? Андрей набрался терпения. Два месяца
