объекта, помеченного номером третьим.
После того как дверь сейфа захлопнется, мне вручают обещанные четыре тысячи долларов наличными.
Конкретизировать расположение объектов номер два и номер три Василий Иванович наотрез отказался, мотивируя это соображениями безопасности.
Мне это не очень-то понравилось, так как я была лишена возможности заранее осмотреть эти объекты, но спорить не приходилось. Деньги мне сейчас были бы весьма кстати. Даже такая скромная сумма…
Удивительно, что на Западе люди умудряются идти на смертельный риск из-за куда более мелких гонораров. То ли жизнь там такая странная, то ли мы привыкли к широте и размаху – не знаю, не знаю.
Но на четыре тысячи баксов я могла бы спокойно просуществовать какое-то время. Пока не наклюнется новый клиент…
– Не буду скрывать, что это очень опасное предприятие, – склонился ко мне Василий Иванович. – Понимаете, Женя, очень… И мне бы не хотелось, чтобы эта транспортировка была вашей последней акцией.
Я удивленно подняла брови.
В словах Довженко мне почудилась смутно выраженная угроза, и я пыталась сообразить, с какой стати он меня запугивает, если я собираюсь на него работать. Непонятная логика, честное слово.
Ах да, он же бывший милиционер! Наверное, это у них профессиональное…
– Только поймите меня правильно, – Довженко нагибался ко мне все ниже и ниже, – я хочу, чтобы завтра вы были на пределе своих возможностей. То, как вы отделали моих ребят, вызывает определенные чувства. Но я хочу, чтобы вы были на все сто один процент готовы к любым неожиданностям. Понимаете? К любым!
И он коснулся губами моей шеи. Губы были теплыми и шершавыми.
«Еще раз станет клеиться – врежу», – мысленно пообещала я себе.
Но Довженко, словно бы прочитав мои мысли, тут же отпрянул и строго произнес:
– Сначала – дело. Первым делом – самолеты. Ну а девушки…
Можно подумать, я возражала. Только вот насчет «потом» – это еще бабушка надвое сказала. Придется жестоко разочаровать Василия Ивановича.
Сразу же после получения гонорара, разумеется. Но ни секундой раньше.
Утро следующего дня выдалось на редкость отвратительным – густой туман перемежался жидкой моросью, солнце едва проглядывало из-за плотной завесы бело-серого киселя.
– Сегодня сильная магнитная буря, – предупредила меня тетушка Мила, заглядывая ко мне в спальню. – Или даже две. Может, останешься дома?
Людмила – моя родственница, у которой я жила после того, как мне пришлось покинуть Москву, – недавно побывала в больнице с воспалением легких и с тех пор стала не на шутку заботиться о здоровье, как своем, так и окружающих. А поскольку именно я ее «окружала», то тетя Мила не упускала случая, чтобы подсунуть мне брошюрку о каком-нибудь наиболее модном в этом сезоне способе самолечения. В дело шло все – от цветков чертополоха до выжимки из испражнений
