в состоянии самадхи. Их энергия питает ваш мир. Они – Семёна. Садовники «посадили» их, чтобы на Земле взошел человеческий род.
Длинные саркофаги открыли и мне показали гигантов. Мужчина был смуглым, а женщина, наоборот, с европейским типом внешности.
– Запомни, Полина, – сказал межгалактический капитан. – Время на полюсах Земли течет по-другому. Оно изменчиво, чтобы сохранить корни.
Утром Аксинья решила залечь в ванне. Обычно она там ела пену или порошок, но в этот раз проворней оказался Лев Арнольдович. Аксинья начала стучать в дверь и возмущенно мычать. Христофор поддел ножиком защелку, чтобы Аксинья убедилась, что ее не обманывают и в ванне сидит отец.
Марфа Кондратьевна, вернувшись из церкви, стала хохотать над проделками сына, и я проснулась.
– Зрелище малоприятное! Закройте дверь! – закричал Лев Арнольдович.
– Конечно, малоприятное! Ты, папа, купаешься без пены! – подтвердил Христофор, сунув нос в ванную.
Аксинья, оставив желание помыться, бросилась в незапертую кухню на запах. На лавках стояли черные полиэтиленовые пакеты, доверху набитые бутербродами и фруктами.
– Мы с Глафирой их из церкви принесли! – похвасталась Тюка. – После службы там накрывают столы для прихожан. Дают бутерброды с колбасой! Я на ночные стояния всегда запасаюсь пакетами. Как только служба заканчивается, сгребаю со столов добычу. Многодетной матери никто слова не скажет!
– Ясно! – меня разобрал смех. – Вы – мать-добытчица! Дети, едва проснувшись, побежали на кухню и уже усиленно жевали. Аксинья запихивала в рот сразу по дватри бутерброда и проталкивала пальцами внутрь, чтобы побыстрей проглотить.
– Мне оставьте! – кричал Лев Арнольдович из ванной. Насытившись, Христофор стал приставать к Глафире:
– Не дам спать тебе, монашка! Не дам!
В коридоре трезвонил домашний телефон. Зулай набрала мне откуда-то с другой окраины Москвы.
– Полина, я живая. К Марфе Кондратьевне не приеду.
Нашла, где жить.
– Молодец! – похвалила я и спросила: – Ты слышала про Сусанну Черешневу?
– Да!
– Я от Марфы Кондратьевны про нее узнала. Похоже, это какая-то аферистка.
– Она документы подделывает и «в беженцы» определяет. Вначале нужно сунуть ей «на лапу», потом она делает вид на жительство в Европе.
– Понятно, что реально пострадавшим она не помогает, – протянула я, отгоняя Христофора от измученной Глафиры: он решил облить сестру холодной водой из кружки.
– И не поможет! Знакомые чеченцы думают, что она работает на ФСБ! – сказала Зулай. – Сусанна Черешнева окопалась в Финляндии. Поближе к международным грантам и фондам. Всюду своя. Любит бухать с режиссерами и министрами. Выступает в Европарламенте с докладами – нашла лазейку через правозащитные конторки.
– Изумительно! – Мне удалось отпихнуть Христофора от Глафиры, и вода из
