Аксинья опять начала рваться на лоджию. Мы с Оксаной вдвоем не могли ее удержать. Малыши визжали от страха, а ближайшая соседка стучала в стену колотушкой, но нам было не до нее. Когда Аксинья приходила в ярость, с ней не справлялся даже Лев Арнольдович, что уж говорить про нас. Мы – хрупкие создания – были совсем не похожи на санитаров из сумасшедшего дома.
– Марфа Кондратьевна всегда дает детям психотропные таблетки. Где они? – спросила Оксана.
– Я не знаю. Она ничего про это не говорила, – ответила я.
– У нее все дети больные! – поделилась со мной Оксана.
– Все дети?!
– Да! Аксинья стоит на учете официально, остальным Марфа Кондратьевна достает лекарства подпольно. У нее есть знакомый врач. Зовут Зинаида. Она на меня транквилизаторы оформляла. Я ходила в аптеку, покупала вроде себе, а на самом деле – детям. Они должны пить таблетки осенью и весной…
– Я ничего про это не знаю!
– А в столе у Льва Арнольдовича нет таблеток?!
– Христофор, посмотри в секретере, у папы были какие-то желтые таблетки, – попросила я.
Христофор рванул в маленькую комнату, но секретер оказался заперт.
Аксинья отшвырнула нас с Оксаной и все же вырвалась на лоджию, выискивая, что бы сбросить вниз.
К нам на помощь прибежала Лариса:
– Полина, давай младших заберу! Слышу, у вас больная разошлась!
Я согласилась.
Глафира умчалась вслед за Ларисой. С нами остался только Христофор, безрезультатно пытавшийся связать Аксинью прыгалками и полотенцем.
– Я вижу, ты хорошая девушка, – сказала Оксана, когда нам с трудом удалось запихнуть Аксинью в комнату отца и там закрыть. Больная крушила мебель, а Оксана продолжила говорить: – Год назад я пыталась зацепиться в Москве. Вместе с женихом мы приехали из Украины, еле сводили концы с концами. Марфа Кондратьевна обещала помочь. Я нянчила этих детей. Это был ни с чем не сравнимый ужас! Эти дети не нужны никому, даже собственным родителям. Оставив нас без денег и еды, Марфа Кондратьевна и Лев Арнольдович уехали якобы на пару дней, а трубку не брали месяц! Месяц! Я из-за этого чуть не рассталась с женихом. Загубила психику и здоровье. Сейчас я пришла, чтобы выпросить свой паспорт у Марфы Кондратьевны. Она его у меня отобрала. Теперь я даже домой не могу вернуться.
– А я не отдавала ей паспорт, – сказала я.
Судя по звукам за дверью комнаты, от книжных полок ничего не осталось – Аксинья вырвала их из стены и теперь по ним прыгала.
– Няньки всегда отдают документы хозяину… Я украинка, она у меня сразу документы забрала. – Голос Оксаны дрожал.
– Ты и других нянек знала?
– Здесь постоянно кто-то живет. Хозяева не платят, кормят плохо. В няньках беженцы или нищие из деревень. Одну девушку они обвинили в краже. Она плакала, божилась, что ничего не брала. Но деньги куда-то пропали, и ее с позором выгнали. Другая нянька не выдержала – сошла с ума. Полина, беги отсюда, пока не поздно!
– Куда
