гостиной, отгороженной от всего этого безобразия двойным стеклопакетом пластикового окна. Однако радость испарилась, лишь только я вспомнила, что нахожусь в квартире клиентки и, так как наши общие дела закончены, ночевать предстоит дома, да еще завтра в шесть утра пробежка. Зябко поежившись, я отошла от окна. «Нужно думать о приятных вещах, – решила я, – например, о том, что тетя Мила к моему приезду приготовит что-нибудь сногсшибательное – это сто процентов».
В гостиную, как райская птица, впорхнула Лариса Неделькина, миловидная девушка двадцати двух лет в белом кружевном платье с круглым животиком, соответствующим восьмому месяцу беременности. Две недели я защищала ее от преследования ревнивца-мужа, решившего во что бы то ни стало покончить с неверной женой. Завистники подкинули ему сфабрикованные доказательства измен Ларисы, и у того снесло крышу. Мне удалось разрешить эту опасную ситуацию. В настоящее время «сдвинувшийся» бизнесмен содержался в специализированном учреждении, где ему предстояло находиться еще очень продолжительное время. Избавившись от пресса постоянной угрозы, Лариса словно расцвела. Ее лицо просто светилось счастьем в ожидании предстоящих родов.
– Вот, это вам, Евгения Максимовна, – улыбнулась Лариса, протягивая мне пухлый конверт. – Я не знаю, какими словами мне выразить то, как я вам благодарна. Ведь вы спасли не только меня, но и моего сына… – Она нежно прикоснулась к своему животу.
– Я просто выполняла свою работу, – пробормотала я, пряча конверт в сумочку.
– Просто выполняли свою работу? – переспросила Лариса, удивленно округлив глаза. – Может, для вас это и рутина, но я до сих пор не могу забыть, как вы там, на складе, бросились под пули, закрывая меня собой. Вы же могли погибнуть!
– Труд телохранителя вообще опасен для здоровья, каждый норовит подстрелить, я уже привыкла… Забудьте, что было, и сосредоточьтесь на себе и ребенке.
Лариса, не дослушав, умчалась на кухню и прикатила оттуда сервированный кофе столик.
Я взяла себе чашку, которую Лариса наполнила горячим напитком, пригубила и двинулась к креслу, на ходу развивая тему:
– Вам сейчас придется несладко.
– У нас все будет хорошо, – заверила меня Лариса, осторожно опускаясь на диван. – Муж записал на меня все имущество и бизнес, так что с деньгами проблем не будет. Папа обещал помочь. Кстати, сына я решила назвать в честь вас – Женей, не возражаете?
– Нет, конечно, почему я должна возражать, – проговорила я, польщенная. Хотела сказать, что буду только рада, если у меня появится тезка. Но в этот момент сотовый Ларисы, лежавший на кресле, прокукарекал, давая знать, что пришло сообщение. Я подала телефон Ларисе, та прочитала SMS и, виновато посмотрев на меня, спросила:
– Ругаться не будете, Евгения Максимовна?
– Еще не знаю, – сказала я без энтузиазма, – в зависимости от того, что вы мне расскажете.
На всякий случай я села в кресло, чтобы не упасть, так как знала особенность Ларисы с невинным и спокойным выражением лица преподносить чудовищные вещи, а затем устраивать истерику. В голове уже сложились возможные варианты того, что клиентка готовилась поведать: «Евгения Максимовна, мой муж позвонил из заточения, поинтересовался, пили ли мы кофе, а когда узнал, что пили, обрадовался и сообщил про подмешанный в него фторацетат – смерть через двадцать четыре часа, и противоядия нет».
На этот раз пронесло. Лариса сообщила, что рассказала обо мне одному своему знакомому архитектору – Виктору Арсентьевичу Феофанову – тому срочно потребовалась помощь профессионального телохранителя.
– Насколько срочно? – осторожно поинтересовалась я.
– Написал немедленно, вопрос жизни и смерти, – озадаченно проговорила Неделькина, перечитывая сообщение.
Тяжело вздохнув, я попросила продиктовать мне номер телефона этого самого Феофанова. Честно говоря, в мои планы не входило тут же хвататься за новое дело, хотелось прийти в себя от прошлой эпопеи, но, с другой стороны, ведь все равно не смогу долго бездействовать, да и дело может оказаться плевым или вовсе пустышкой, надо сначала разузнать все. Я набрала продиктованный номер и принялась слушать гудки. Очевидно, так жаждавший моей профессиональной помощи архитектор в данный момент нашел более важные дела. Я была готова сбросить звонок, и тут вдруг Феофанов ответил:
– Кто это? Откуда вы знаете мой номер? – Дрожащий испуганный голос принадлежал явно перетрусившему человеку.
Я терпеливо объяснила, кто такая и зачем звоню, потом в свою очередь поинтересовалась:
– Ваше дело действительно серьезное? Предупреждаю сразу, что не занимаюсь всякого рода предположениями, подозрениями, когда клиенту только кажется, что ему кто-то угрожает, а реальных подтверждений этому нет.
– Да я в больнице с ножевым ранением, – обиделся
