и вздрогнула, когда дверь захлопнулась за спиной.
Докинз – Бог
В Ланкастере открылся новый церковный приход, паства которого верит, что известный атеист Ричард Докинз на самом деле – Сын Божий. Первосвященница и стилист на полставки Вероника Клифт, 41 год, утверждает, что их учение исполнено сакрального смысла. «В Откровении святого Иоанна Богослова сказано, что на небеса вознесутся лишь 144 тысячи самых достойных людей. Всевышний Ричард же делает все возможное для сокращения количества истинно верующих, чтобы избежать перенаселения в раю».
Глава 3
Ханна осмотрела довольно большой кабинет, в котором оказалась. Быть просто большим ему мешали кипы сваленных кое-как газет и нагромождение коробок, занимавших почти все свободное пространство. Единственным источником света служили витражные окна. В разноцветных солнечных лучах танцевала пыль, придавая кабинету своеобразный декадентский шарм. В отличие от зрения, другим органам чувств не так повезло. Особенно страдало обоняние: в воздухе витал малоприятный запах компостной кучи с отчетливым душком сигаретного дыма.
– Здравствуйте?
Не получив ответа, Ханна замерла на месте и прислушалась. От стоявшего в углу стола доносилось слабое похрапывание, однако того, кто его издавал, надежно скрывали стопки книг, пачки документов и груды другого хлама.
Ханна неуверенно направилась к источнику звука, по пути осторожно обогнув контейнер, где раньше находилось что-то вроде индийского карри, но теперь содержимое явно собиралось совершить невиданный прорыв в области биологии.
Подойдя к столу, Ханна сумела разглядеть за завалами бумаг копну волос, которая крепилась к голове. Именно оттуда и доносился храп.
– Здравствуйте?
Новая попытка возымела ровно тот же эффект, что и предыдущая.
Никакого.
Ханна громко откашлялась. Тоже безрезультатно.
Она осмотрелась по сторонам, взяла из высокой стопки поблизости книгу, с некоторым удивлением прочитала заглавие «Все пэры» Квирка, а затем с шумом бросила ее на пол.
– А-а! – завопил мужчина, резко подскакивая и размахивая руками, словно пытаясь отогнать невидимую осу. К его лицу приклеился лист бумаги, видимо приставший из-за слюноотделения во сне. – Я ослеп! Ослеп! – От суматохи прилипший документ спланировал на пол. Следом собиралась отправиться полупустая бутылка виски, задетая локтем, но ее успел ловко поймать виновник происшествия, который продемонстрировал неожиданно отточенные рефлексы. – Хвала Иисусу, – выдохнул он с облегчением.
– Раз, – голосом Грейс произнес оживший интерком, похоже погребенный под завалами бумаг.
– Но за что? – возмутился мужчина, оглядываясь по сторонам. – Если я нахожусь один, то это не считается. Это почти мысли вслух. Нельзя лишать человека права думать!
– Ты не один в кабинете.
– Конечно же… – в эту секунду он заметил Ханну. – А это кто такая?
– Здравствуйте, я…
Владелец кабинета поднял
