речи о неженскости моего хлопотного ремесла бодигарда и частного детектива, стали иметь некоторый успех. Не знаю, сыграла ли тут свою роль накопившаяся за многие месяцы психологическая усталость или же в самом деле я преодолела некую критическую возрастную точку, после которой выброс адреналина в кровь был уже не тот и хотелось заняться чем-то более спокойным. Но тем не менее тетя Мила еще никогда не слышала от меня такого простого и естественного «да» на вопрос «А не влюбилась ли ты, Женька?».
Она наморщила лоб, очевидно, старательно вникая в смысл сказанного, и спросила:
– Что, действительно?
– Ну да, – весело сказала я. – А что, я неживая, что ли? И вообще, тетушка… я ужасно хочу это самое…
– Замуж?
– Обедать! «Замуж»! Какое тут замуж после поезда…
– А кто он?
– А по правде, я и сама не знаю, кто он.
Тетя Мила недоуменно подняла брови:
– Как это – «не знаю, кто он»?
– Какой-то парикмахер.
– Парикмахер?
– А что, мне нужно непременно выходить замуж за толстого самодовольного банкира, который сам не знает, сколько у него денег? Нет, спасибо, на этих граждан, да и на их счастливых жен, я уже насмотрелась.
– Парикмахер! – трагическим тоном повторила тетушка. Наверно, точно так же она произнесла бы «сантехник» или «слесарь». Или вообще «бомж» – высшая марка. – Как его хоть зовут-то… твоего парикмахера?
– Саша. Александр.
– Хоть имя хорошее… – с насмешившим меня фатализмом пессимиста – a la ослик Иа из мультфильма про Винни-Пуха – вздохнула тетя Мила.
«Мой парикмахер» позвонил через час после того, как я, пообедав, растянулась на диване перед моим домашним кинотеатром и поставила экстремальный американский фильм «Пуля». С Микки Рурком в роли отмороженного еврейского зэка-маргинала из Нью-Йорка, прочно сидящего на игле и рамсующего с ниггерами и латиносами.
– Как ты доехала? – спросил он. – Нормально?
– Да, хорошо. Проводник даже отпускать не хотел, так усиленно за мной ухаживал. Чай бесплатно приносил и хотел постельное белье впарить халявно.
Саша рассмеялся:
– Ну и жаргончик у тебя, Женя! Вот что… я взял два билета Петербург – Адлер. Поезд проходит через ваш Тарасов.
– И что? – тупо спросила я.
– Только то, что через две недели мы с тобой едем в Сочи.
– То есть мне остается только подсесть к тебе в купе в Тарасове, когда поезд сделает тут остановку?
– Ну да. Или ты как… привыкла отдыхать на Адриатике и Майорке?
– С тобой – хоть на архипелаг Шпицберген.
– А это где? – после некоторой паузы спросил Воронцов, по всей видимости, разбирающийся в географии так же плохо, как и в психологии.
– А это, мой дорогой, в Северном Ледовитом океане, – засмеялась я.
Глава 3
Поезд Санкт-Пете�
