письменного разрешения владельцев авторских прав.
Автор выражает самую горячую признательность
и благодарность И. С. Гордееву – человеку,
без которого эта книга не смогла бы состояться.
Предисловие
Я думаю, случайных книг не бывает. И эта не случайна тем более. И если, читая ее, вы хотя бы один раз улыбнетесь, если хотя бы на минуту согреет она ваше сердце – значит, была написана не зря.
Автор
Из цикла
«По ступеням памяти»
Тополиный пух
Не желали мы знать, не хотели мы думать,
что когда-нибудь наша закончится близость.
Зажигались и гасли над городом лýны,
а по ветру летел легкий пух тополиный.
Плыли улицы в этой серебряной дымке,
и качались дома кораблями на рейде.
И всю ночь напролет мы с тобою бродили,
обо всем остальном забывая на свете.
Вместе с пухом ложилось нам счастье под ноги,
полной грудью мы синюю вечность вдыхали…
А любви оставалась неделя всего лишь —
тополя отцветали…
Ужин
Светятся лампы млечно
в еле заметной дымке,
кутает плечи вечер
легким манто пушистым.
Саксофонист играет
что-то знакомое с детства.
Льдинки в бокале тают.
Я не могу согреться.
Слитые в танце пары
медленно в зале кружат.
Нервные, барабанят,
пальцы твои по стулу.
И те слова прощанья,
что будут сказаны после,
тенью кружат над нами,
спазмом сжимая горло.
Так далеко
Мысли летают низко.
Крыльями бьют наотмашь.
Ты еще рядом, близко.
Как далеко, о Боже!
В сотнях забытых праздников,
в тысяче трубок неснятых,
в календарях растраченных,
в старых записках смятых,
в каждом моем дыхании,
в сбое сердечного ритма,
в желтом листке порхающем,
в тихой моей молитве,
в утре, горчащем кофе,
в свежести роз подаренных,
но не тобой…
И даже в строчках моих израненных,
выплеснутых сознанием
с этой моей виной.
С этой неотвратимостью —
жить ожиданием чуда
в детской святой наивности:
чудо из ниоткуда.
С верой слепой и гиблою
темных волхвов из прошлого.
Ты еще рядом, близко…
Как далеко, о Боже…
Иллюзия
В лунном кружеве ночь утюжила
звездный шелк, расправляла бережно.
Знала ночь, как сильно оружие:
лаской тихой войти в доверие.
Опрокинуть понятья прежние,
в мозг проникнуть безумьем нежности,
утомить, усыпить поцелуями
и иллюзией безмятежности.
А потом, в первом света проблеске,
без следа раствориться во времени…
И вернуться назад бессонницей.
Оправданьями.
Сожаленьями.
Вспышка
Не думая даже, легко и небрежно,
скользнул по мне светлый ваш взгляд.
И в сердце тотчас сумасшедшая нежность
забила, плотины прорвав.
И пульс обгонял в своем ритме секунды,
в сумятице мыслей шальных.
«Уже очень поздно», – сказала я будто.
Но мне не ответили вы…
В сместившемся мире реальности грани
распались на части легко.
И мы, ослепленные, молча стояли
у самого края его.
Заноза
Я в Вашей памяти – воспоминание,
как на стекле след от дыхания.
Я как закладка
