скалы, придерживаясь рукой за их холодные грани, пульсирующая боль в лодыжке не позволяла идти быстрее или пытаться куда-то залезть. Да и у Аники в принципе не хватило бы на это физических сил. Скалолазом она точно не была.
– Нет! – вырвался у нее возглас.
Сама того не желая, петляя среди высоких камней, она загнала себя в тупик и теперь отступать больше было некуда, только отвесные скалы со всех сторон окружали ее.
– Эй, поиграешь со мной? – раздался совсем близко безэмоциональный голос и звук перекатываемых маленьких камушков под подошвами ботинок. – Ты не станешь больше убегать? Где ты?
Аника прижалась спиной к камням, ощущая как по всему телу разбегаются мурашки и начинают неконтролируемо дрожать колени. Сердце колотилось как некогда прежде.
Шарк… шарк…
Сначала падает тень, а потом Кай заходит в их уединенный грот и девушка, наконец, видит вблизи его лицо. Он и впрямь совсем мальчишка, ему было не более 17 лет, а худощавое тело делало его на вид еще младше. Черные короткие волосы уложенны гелем в виде колючего ежика. Бросающаяся в глаза худоба не мешала ему при этом быть подтянутым и жилистым. На руках несколько рядов кожаных браслетов, а глаза грубо и жирно обведены черным карандашом. И они безумны, совсем безумны.
Парень остановился в полутора метрах и продолжил задавать вопросы:
– Ты любишь боль? Она так прекрасна… Я ничего не чувствую кроме нее.
И подняв выше нож, чем заставил Анику замерев не дыша, чирканул им по своему левому предплечью. Густая алая полоса, словно живая, побежала струйкой между пальцами вниз. На близком расстоянии стало заметно, что обе его руки были покрыты белыми и еще розовыми незажившими рубцами. Девушка следила за падающими каплями.
Кап…
Кап…
– Почему ты молчишь? – Кай сделал шаг вперед, склонив голову вбок. – Скажи мне что-нибудь.
По его лицу стала расползаться странная улыбка, а глаза напоминали стеклянные шарики.
– Я… не знаю, – тихо сказала девушка непослушными губами, пытаясь сделать так, чтобы зубы не стучали.
Кай сделал последний шаг и, прижавшись совсем близко, уперся окровавленной ладонью слева от лица девушки, оставляя красный отпечаток на камне.
– Всегда, всегда одно и тоже, – заметил он и, подняв нож, прижал его кончик к шее девушки.
Стоя на площадке и видя со второго этажа всю сцену, побледневшие Фиа и Люси обхватили друг друга, ожидая неминуемой развязки, а вскрикнувшая Йуна спрятала лицо на груди Николя. Перемещавшийся внизу и следивший за событиями Дитмир, уже собирался наплевав на карьеру и все запреты кинуться на помощь к девушке, как все перевернулось с ног на голову.
Пока Кай играл с ножом у лица помертвевшей Аники, она, вдруг, посмотрела в его якобы неживые глаза и увидела в них что-то, кроме своего отражения. То, что заставило ее сказать твердо:
– Достаточно. Я слышу тебя и я рядом с тобой.
