не могли сосредоточиться. Им было трудно спать. У них была депрессия и приступы паники. Еще они страдали от тремора. Их рефлексы были заметно повышены, а чувства – чрезмерно обострены. Иногда у них отмечалась гиперактивность щитовидной железы. Иногда, после долгой болезни, у них увеличивалось сердце. Похожие описания давали в течение XX в. врачи из Нидерландов, Бельгии, Дании, Австрии, Италии, Швейцарии, США и Канады[94]. В 1956 г. Луи Ле Жиллан с коллегами сообщил, что в Париже «нет ни одного телефонного оператора, который не страдает в той или иной степени от нервной усталости». Они описывали пациенток с провалами в памяти, которые не могли вести разговор или читать книги, беспричинно ссорились с мужьями и кричали на детей, жаловались на боль в животе, головную боль, головокружение, давление в груди, звон в ушах, нарушения зрения и потерю веса. Треть пациенток страдала от депрессии или мыслей о самоубийстве, почти у всех были приступы тревожности, у более чем половины – нарушения сна.
Даже в 1989 г. Аннали Ясси сообщала о распространенной «психогенной болезни» среди телефонных операторов в Виннипеге, провинция Манитоба, и Сент-Катаринс, провинция Онтарио, а в Монреале компания Bell Canada сообщила, что 47 % операторов жалуются на головные боли, усталость и мышечные боли, связанные с работой.
Следующей в списке шла «железнодорожная спина», болезнь, названная так по ошибке. Эту патологию начала расследовать еще в 1862 г. комиссия, назначенная медицинским журналом Lancet. Члены комиссии обвинили во всем вибрацию, шум, скорость передвижения, плохой воздух и простую тревогу. Все эти факторы действительно наличествовали и, несомненно, сыграли свою роль. Но был и еще один фактор, который они не рассматривали. К 1862 г. все железнодорожные пути были окружены телеграфными проводами, которые шли над головой; возвратные токи из этих проводов уходили вниз, и часть из них попадала на металлические рельсы, по которым ехали пассажирские поезда. Пассажиры и работники поездов часто страдали от тех же проблем, на которые позже жаловались операторы телеграфа и телефона: усталость, раздражительность, головную боль, хроническое головокружение и тошноту, бессонницу, тиннитус, слабость и онемение конечностей. У них отмечались сильное сердцебиение, учащенный пульс, покраснение лица, боли в груди, депрессия и сексуальная дисфункция. Одни резко прибавили в весе. У других начались кровотечения из носа и кровохарканье. У них болели глаза, причем ощущения были такие, словно что-то пытается «затащить» их внутрь черепа. Зрение и слух ухудшались, у нескольких человек даже постепенно развился паралич. Через десять лет им бы диагностировали неврастению – как и многим другим железнодорожным рабочим впоследствии.
Вот самые существенные наблюдения, сделанные Бирдом и врачами конца XIX в. по поводу неврастении:
– Она распространялась вдоль железнодорожных и телеграфных линий.
– Она поражала и мужчин, и женщин, и богатых, и бедных, и интеллектуалов, и крестьян.
– Больные
Gelle 1889; Castex 1897a, b; Politzer 1901; Tommasi 1904; Blegvad 19°7; Department of Labour, Canada 19°7; Heijermans 19°8; Julliard 1910; Thebault 1910; Butler 1911; Capart 1911; Fontegne 1918; Picaud 1949; Le Guillant 1956; Yassi 1989.
