испугался? Кто это вас?..
– А вы кто?
– Мы-то? – усмехнулся незнакомец. – Мы руяне, а я их князь Рус. Вот смотрим – ладья посреди моря одна-одинёшенька, стрелами утыканная, и решили проверить. Кого ты там загораживаешь?
Князь подошёл ближе и увидел Юрия:
– Брат?
Оскол замотал головой:
– Не-а, вон мать его лежит. Даны за нами гнались.
Рус прошёл к Умиле и нагнулся, рассматривая её:
– Вот это кто!
– Красивая, – скабрезно хихикнул один из воинов позади князя. – Если бы была живая, то я бы с удовольствием её ноги себе на плечи положил и побаловался бы с ней ночку.
Рус развернулся и одним ударом в ухо сбил паскудника с ног:
– Не сметь охальничать!.. Княжна она, да притом мёртвая. А над мёртвыми – сам знаешь…
Как наяву он вспомнил свою первую встречу с ней. Несколько лет назад его быстроходные ладьи с воинами перехватили в море медленно плывущую, тяжело гружённую ладью под парусом. На ней, увидев встретившихся, начали спешно одевать кольчуги и выставлять щиты. На некоторых из них была нарисована голова коня, оповещая, что их хозяева – бодричи. Рус подождал, пока его ладья приблизится к чужакам так, чтобы стало возможным различать лица, вышел на нос и громко крикнул:
– Я князь руян Рус, по прозванию Бравлин. А вы кто? Не бодричи случаем?
Растолкав окружающих его воинов, вперед выкатился пожилой невысокий мужичонка, с торчащей седой бородой:
– Будь здоров, князь! Моё имя Мошко. Может, помнишь меня? Мы с Вятко у тебя были. А сейчас плывём с товаром из Новаграда от князя Гостомысла. Есть среди нас и бодричи, но в основном словене мы с Ильменя.
– Как не помнить, помню. Хороший воевода Вятко. Богатую добычу мы с ним взяли у ромеев. Мои воины часто вспоминают тот поход. Помню и князя Гостомысла, как привечал он меня с дружиной. Ради Вятко освобождаю вас от подати – плывите дальше с миром.
На ладье опустили щиты, и князь за спинами воинов разглядел красивую девушку. Она без боязни смотрела на руян, и в этом взгляде чувствовалось величие.
– Как зовут тебя, красавица? Оставайся с нами. Любой из нас готов взять тебя в жёны.
Девица горделиво вскинула голову:
– Я дочь князя Гостомысла!
– Поздно уже, князь, – добавил Мошко. – Сосватана она за Годослава из княжеской семьи бодричей…
И вот теперь она лежала у его ног со стрелой в груди, и её голубые глаза безжизненно смотрели в небо.
Он аккуратно закрыл ей ладонью глаза:
– Перенесите погибших на нашу ладью, похороним их с честью.
Князь вернулся к спящему Юрию и взял его, сонного на руки. Малец проснулся и спросонья начал тереть себе глаза кулаками.
– Как зовут-то тебя, княжич?
– Люлик, – ответил Юрий.
