Сейфуллах предположил, что она принадлежала кучеярам-скотоводам, которые оставили ее, чтобы отогнать верблюдов и овец на новое пастбище. Низкие постройки из глины были покрыты верблюжьими шкурами, запах которых ощущался даже сквозь вонь архаров. Скотоводы путешествовали всей общиной, забирая с собой женщин и детей, но Арлинга насторожила добротность построек. По его мнению, кочующее племя должно было жить в шатрах. Впрочем, Аджухам с ним не согласился.
– Пастухи Фардоса не живут долго на одном месте, но всегда к нему возвращаются, – уверенно заявил он. – Зачем им строить жилища, которые могут развалиться через пару недель? У них на каждом пастбище такие деревни. Бросают, а потом обратно приходят. Зайдем, раз свернули. Хоть свежей воды наберем. В таких местах бывают хорошие колодцы.
Арлинг пожал плечами, но спорить не стал, стараясь не отвлекаться. После сыпучего звона песков и сухого шелеста ветра по глине ему было трудно привыкнуть к многоголосью степей Фардоса. На востоке открывалась обширная долина, заполненная песнями трав, низкорослых кустарников и вездесущего ветра. Солнце уже перевалило за полдень, но жара совсем не мешала обитателям этого мира. Насекомые, нелетающие птицы и мелкие грызуны продолжали наслаждаться жизнью, создавая гармоничный шум суетливой возней, которая вплеталась в общую мелодию степи.
Деревня лежала в самом начале долины и казалась беззвучным пятном на фоне разноголосья Фардоса. Однако Арлинг был уверен, что услышал какой-то шум. Это могла быть оставленная собака или забредший погостить любопытный козел, но Регарди редко бывал оптимистом.
– Господин, – обратился он к Сейфуллаху, когда до деревни оставалась сотня салей. – Подождите здесь, а я проверю. Кажется, я что-то слышал. Может, какой ахар отбился от стада, но лучше не рисковать.
– Ну, рассмешил! – фыркнул Карум. – Тебе мерещится, а мы должны на этой жаре стоять. Деревня пустая, разве не ясно? Дыма нет, двери закрыты, загоны пусты. Зачем время терять?
– Пусть осмотрит, – неожиданно встал на сторону халруджи Аджухам. – Десять минут нас не задержат.
– И много слепой там увидит? – не удержался Ель, но Регарди его уже не слушал. Оставив Камо с другими верблюдами, он осторожно пошел к деревне.
Прямая улица, шесть домов по левую руку и еще семь по правую. Холодные очаги во дворах, нехитрая утварь, занесенная холустайским песком, и пустые стойла для скота. В центре поселения возвышался большой дом с двумя дверями – жилище старейшины или храм. Регарди не стал туда заходить, в пустых комнатах звенела пыль и бегали грызуны.
От степи деревню ограждал сад с финиковыми пальмами и абрикосами. Ахары побывали и тут. Сладкий запах плодов едва улавливался. На миг Арлингу показалось, что где-то рядом паслись верблюды, хотя так могли пахнуть шкуры, которыми были покрыты крыши домов. Заглянув в колодец рядом с большим домом, Регарди с наслаждением вдохнул аромат воды. Еще не пробуя
