ли у нее выбор, хорошо бы узнать. Пров славный парень, он с ней добр… Чего бояться, если ты не навка?..
– Чего ты боишься? – негромко спросил Пров, будто поймав ее на мысли.
– Ничего…
– Помыться хочешь? – Он улыбнулся. – Извозилась же вся, как поросенок, под этими вагонами…
Кажется, выбора все-таки нет.
– Да… Если рыбки… в ванной… не испугаются.
Она запоздало сообразила, что фраза получилась с намеком, и в ужасе покраснела. Жгуче, до слез.
– Рыбки привычные, – сказал Пров с усмешкой. Рука его легла Ивге на подтянувшийся живот.
Ивга заревела.
Она не знала, какое из своих несчастий оплакивать первым. Сильнее оказалась горечь от того, что на ее долю никогда не выпадет спокойное утро со звоном посуды. Что не будет падать солнце из приоткрытого окна и Назар… да, Назар не позовет ее завтракать. Ивга отдала бы жизнь за одно такое утро. За многократно осмеянное счастье – быть как все…
– Я ведьма, – сказала она Прову, глотая слезы.
Тот серьезно кивнул:
– Не повод, чтобы проливать слезы.
– Ты… не брезгуешь? Тебе не противно?..
Пров смотрел на нее долго и так внимательно, что впору было прятаться под пушистый плед.
– Ты меня боишься. – Он убрал руку с ее живота. – А тебя когда-нибудь боялись?..
Ивга всхлипнула.
Пров неуловимым движением подался вперед. Больно придавил к дивану прядь волос, и она поняла, что от него пахнет мятой. Не то от зубной пасты, не то от жевательной резинки.
– Мне плевать, ты ведьма или нет. – Его рука осторожно высвободила пострадавшую Ивгину прядь. – Или ты брезгуешь, что я чугайстер?
Она отчаянно замотала головой.
– Тогда давай отомстим твоему… который профессорский сын. Мерзавец он.
– Нет…
– Что – нет? Не отомстим?!
– Не мерзавец, – прошептала Ивга, с замиранием глядя в черные, с неподвижными зрачками глаза.
– Дурак тогда, – сказал Пров примирительно. – Такую девку бросить…
Назар меня бросил, бросил, в отчаянии подумала Ивга. Выбросил. А Пров подобрал… На помойке…
– Ты слишком много думаешь, – мягко сказал Пров. – Бывают минуты, когда думать не надо.
– Ты же вроде бы устал… после дежурства, – выдохнула она, судорожно цепляясь за собственную нерешительность.
– Я уже отдохнул. – Он провел ладонью по ее волосам. – Ступай, покорми рыбок… Полотенце возьми зеленое. Корм в коробочке возле зеркала… И не бойся ты, не будь такой затравленной. Я из тебя человека сделаю.
Дверь ванной не запиралась – зияла дырой от замка; Ивга нерешительно повертела в ней пальцем. Чего уж там… Она ведь не на заклание идет. Не на смерть. Не в круг танцующих чугайстеров, не в пластиковый мешок на железной молнии… Не в подвалы Инквизиции. Не в душную
