оно было сделано или кто его сделал?
Вместо того чтобы ответить ему, мисс Рэчел продолжала говорить свое, как если бы сыщик ни о чем не спросил ее или она ничего не слышала.
– Вы новый полицейский офицер?
– Я сыщик Кафф, мисс, из сыскной полиции.
– Как вы думаете, стоит ли вам выслушать совет молодой девушки?
– Очень буду рад выслушать его, мисс.
– Так исполняйте вашу обязанность сами и не позволяйте мистеру Фрэнклину Блэку помогать вам!
Она сказала эти слова с таким озлоблением и с такой яростью, с таким необыкновенным взрывом недоброжелательства к мистеру Фрэнклину в голосе и в выражении лица, что, хотя я знал ее с младенчества, хотя я любил и уважал ее больше всех после миледи, мне первый раз в моей жизни сделалось стыдно за мисс Рэчел.
Сыщик Кафф не отрывал от ее лица своего неподвижного взгляда.
– Благодарю вас, мисс, – сказал он. – Не знаете ли вы чего-нибудь об этом пятне? Может быть, вы сами нечаянно смазали краску?
– Я ничего не знаю об этом пятне.
С этим ответом она отвернулась от нас и опять заперлась в своей спальне. На этот раз и я услышал, как услышала прежде Пенелопа, что она зарыдала, лишь только осталась одна. Я не мог решиться взглянуть на сыщика и взглянул на мистера Фрэнклина, который стоял ближе всех ко мне. Он казался еще более огорченным, нежели я, тем, что случилось.
– Я говорил вам, что встревожен за нее, – шепнул он. – Теперь вы понимаете почему?
– Мисс Вериндер, кажется, не в духе из-за пропажи алмаза, – заметил сыщик. – Это вещь ценная… Весьма естественно.
Извинение, которое я придумал за нее вчера (когда она забылась при инспекторе Сигрэве), сделал за нее сегодня человек, не принимавший в ней такого участия, как я, потому что он был посторонним ей человеком. Холодная дрожь пробежала у меня по спине – почему, я тогда не знал; думаю, что в ту минуту у меня, должно быть, мелькнуло первое подозрение о новой мысли (и мысли ужасной), которая появилась у сыщика Каффа лишь на основании того, что он усмотрел в мисс Рэчел и услышал от нее при этом первом их свидании.
– Язык молодых девиц имеет свои привилегии, сэр, – продолжал сыщик, обращаясь к мистеру Фрэнклину. – Забудем о том, что произошло, и приступим прямо к делу. Благодаря вам мы знаем, когда краска высохла. Теперь остается узнать, когда в последний раз эту дверь видели без пятна. У вас, по крайней мере, есть голова на плечах, и вы понимаете, о чем я говорю.
Мистер Фрэнклин постарался успокоиться и с усилием оторвал свои мысли от мисс Рэчел.
– Кажется, я понимаю. Чем точнее мы установим время, тем более мы ограничим поле розысков.
– Именно так, сэр, – ответил сыщик. – Вы смотрели на вашу работу в среду, после того как кончили ее?
Мистер Фрэнклин покачал головой и ответил:
– Не помню.
