трубкой. Нагрела булавку. После – ничего.
– Я-то верил, что ты не самоубийца, что ты ничего дурного не замышляла. Я ни на минуту в этом не сомневался.
– Ну что ж поделаешь, – отозвалась Анна, – если некоторые от этой мысли отделаться никак не могут.
– Да, действительно – никак не могут, – быстро откликнулся Притчард. Он чувствовал, что над ним взяли верх, и на всякий случай отступил на полшага назад.
– Я ничего не знаю про яд, – заверила Анна.
– Если бы я мог подвергнуть проверке то, что осталось от порции, я бы сказал тебе, подмешано ли к веществу что-то еще, – объяснил Притчард. – За этим я и пришел. Хотел узнать, нельзя ли откупить у тебя обратно небольшое количество, чтоб глянуть, в чем там дело. А-Су со мной даже не здоровается.
Анна сощурилась:
– Ты хочешь подвергнуть его проверке – или подменить вещество?
– Ты это о чем еще?
– Может, ты следы заметаешь.
Притчард негодующе вспыхнул:
– Какие еще следы? – Анна промолчала, и он повторил вопрос: – Какие еще следы?
– А-Су считает, это ты подмешал туда яду, – наконец выговорила Анна, не сводя с гостя глаз.
– Ах, он так считает? Чертовски сложный обходной способ, признаться, если бы мне и впрямь хотелось лишить тебя жизни.
– Может, ты его хотел убить?
– И потерять клиента? – Притчард понизил голос. – Послушай, на братские чувства и все такое я не претендую, но с азиатами я не ссорился и ссориться не собираюсь. Ты слышишь? У меня нет причин желать кому-либо из них зла. Вообще никаких.
– Палатку на его участке снова изрезали. В прошлом месяце. И все его снадобья погибли.
– Уж не думаешь ли ты, что это сделал я?
– Нет, не думаю.
– Тогда в чем фокус? – не отступался Притчард. – Анна, выкладывай! Что происходит?
– Он думает, ты занимаешься рэкетом.
– Травлю узкоглазых? – фыркнул Притчард.
– Да, – кивнула Анна. – И это не такая уж глупая мысль, знаешь ли.
– Ах вот как! И ты с ним согласна, да?
– Я этого не говорила, – возразила девушка. – Это не я так считаю…
– Ты считаешь меня сварливым старым пнем, – отозвался Притчард. – Я знаю. Анна, я и впрямь сварливый старый пень. Но я не убийца.
Убежденность проститутки развеялась так же быстро, как подчинила ее себе. Анна вновь отпрянула, шагнула в сторону, к окну, рука ее потянулась к плетеному кружеву воротника, затеребила его. Притчард тут же смягчился. Он узнал этот жест: это характерное движение, свойственное не ей одной, но любой девушке.
– Ну как бы то ни было, – проговорил он примирительно. – Как бы то ни было.
– Ты не так уж и стар, – сказала Анна.
Ему отчаянно хотелось к ней прикоснуться.
– А потом еще эта проблема лауданума – несчастный случай с Кросби Уэллсом, – промолвил он. –
