– Похоже, дипломатическая поездка перестает быть томной, – невозмутимо проговорил Первый Меч Империи, стоявший слева от меня. Договорив, он решительно направился к выходу из капитанской рубки, но остановился, услышав встревоженный голос помощника капитана:
– Ваше высочество, Аномалия на два часа! Она растет!
– Дай изображение! – рявкнул капитан.
Черно-фиолетовая дыра в открытом космосе стремительно разрасталась.
– Какая огромная! – не скрывая восхищения, воскликнул Архун – мой бессменный советник. Этот старик имел все возможные ученые степени и мотался со мной по планетам последние лет пятнадцать. Прикрываясь должностью наставника наследника планетарной империи Александритов, он на самом деле просто пытался утолить свое неуемное любопытство.
Черно-фиолетовая дыра становилась все больше и больше.
– Иван, активируй диар-двигатель! Нужно убраться скорее отсюда!!! – Голос капитана стал еще более напряженным.
– Активация невозможна!
– Форкхово дерьмо, да что же это!
– Аномалия глушит половину систем! Нас затягивает!
Корабль двигался очень быстро, вот только не вперед, а вбок. Туда, где разверзла свою пасть Аномалия, столь огромная, что я и представить не мог, что такие Аномалии вообще существуют. Казалось, она застлала собой огромную часть бескрайнего космоса.
– Держитесь все! – прогремел я, своим голосом и силой вселяя в сердца верных людей надежду. – Одному Архею известно, куда нас занесет! Но гордые сыны Александрии не сдаются!
– Для меня честь быть рядом с вами, ваше высочество, – тихо проговорил старый слуга.
Это было последнее, что я услышал. Затем меня поглотила вязкая безжизненная тьма. Форкхово дерьмо… Неужели я впервые в жизни провалил миссию?
– Ты чего такой длинный, смерд! Склони голову! Ниже! Ниже!!!
В полнейшей пустоте я видел размытые образы. Двое каких-то коротышек заставляли меня им кланяться! И я что, сделал это? Что на меня нашло?
Но одному из коротышек не понравился мой поклон, и он врезал мне пяткой по затылку.
Как же больно… Гребаный сопляк! У меня башка теперь раскалывается сильнее, чем после попойки с ниарийками! Эти синекожие красотки знают толк в истинном гедонизме. Неудивительно, что заведения особой направленности на их планете – самые лучшие в нашем галактическом секторе.
Но не о ниарийках сейчас. Какой-то малец долбанул меня по затылку, а я еще и нос, кажется, разбил.
Сволочь мелкая! Совсем, что ли, сектора попутал?
Я начал медленно подниматься на ноги. Голова еще трещала, и я до конца не понимал, что происходит вокруг. Но отлично видел две ошалевшие физиономии. Действительно коротышки. В пареньках едва ли сто семьдесят сантиметров будет, у них кто-то из предков карлик?
Стоп…
А почему я ненамного-то и выше?
Попытки хоть что-то проанализировать трещащей головой были прерваны правым веснушчатым коротышкой:
– Т-т-ты, ты чего поднялся, смерд?! Склони башку, червяк! А не то еще раз получишь!
Меня окончательно накрыло. Головная боль, визги коротышки, его грубая речь… А не пойти ли ему к Форкху?
– Следи за словами, мальчишка! Это тебе стоит кланяться! – прогремел я, невольно выпустив родовую ауру. Э? Какого сарнита я ее вижу? Почему она разошлась золотым кольцом и искрится какими-то золотыми молниями?!
Коротышек проняло. Они попятились, уселись на задницы и даже обмочили штанишки. Получилось у них это на удивление синхронно.
– Аскольд, бежим! – Меня схватили за правое запястье и потащили прочь.
Хм? Этот черноволосый паренек в странной цветной куртке знает мое имя? И второй парнишка – с коричневыми волосами и в оранжевой кофте с капюшоном, тоже меня знает?
Но… я вижу их первый раз в жизни. При этом знаю их обоих! Черненький – мой брат Борис, а второй – кузен Глеб.
Но моих братьев зовут иначе.
Головная боль чуть отступила. Мы с «братьями» петляли по каким-то проулкам.
Сарнитские дебри, куда я попал! Это что за отсталый мир?! Тут весь транспорт колесный!!!
От осознания чего-то ужасного я замер и выдернул руку из тисков «брата». В этот момент мы как раз свернули за угол какого-то здания. Во… двор. Да, так здесь выглядят дворы. Именно это подсказывает мне память.
Память… моя память… С ней что-то странное! В ней будто бы два отсека. Один точно мой и мне знакомый. Второй… тоже мой. Но… ох ты ж… все
