и в потребном случае охранение чинить, а ничем не отягощать, разве какой сами меж себя расположат и станут давать ясак. Однако ж затем отнюдь много не мешкать и отходить в свой путь, дабы умедлением не потерять удобного к своему ходу времени, и следовать до самых японских берегов.
6. Когда до показанных японских берегов придите, тогда по тому же разведать о владетельстве, о портах, могут ли обходиться в том дружески. А понеже капитан-командор Беринг предлагал, что в его бытность на Камчатке видены были занесенные японцы и приказано от него сыскивать их, чего ради еще в прошлом же 1731 году по определению в Сенате велено таких занесенных японцев не токмо [не] озлоблять, но и, сохраняя во всякой целости, отвозить по-прежнему в те места, откуда занесены, давая знак дружбы соседства. А ежели до приезду вашего такой оказии в отсылке занесенных японцев не было, а японцы найдены, оных, удовольствуя, взять с собою и в бытность при берегах японских первую объявить причину, что привезли к ним их занесенных к нашим берегам людей, и потому отдать их, буде примут. А ежели станут отказывать, как о том разглашают, будто японцы тех, кои в море пропадают, сами не спасают и сбереженных за мертвых почитают, а в таком случае спустить их на берег, чтоб могли они в свои жилища дойти.
А хотя и после случится таких же занесенных японских людей на берегах взять или во время оного вояжа в море погибающие японские суда найдутся, тем всякое вспоможение чинить дружески и потом отсылать спасенных людей или суда их, буде можно, при своих судах к японским же берегам и отдавать или на берег людей спускать, как выше означено, дабы своею дружбою перемогать их застарелую азиатскую нелюдность, а что чаще посылано будет, что больше известия получать можно.
7. В ту бытность при самых берегах японских или их владетельства при островах отнюдь много не мешкать и никакому обнадеживанию к мешкоте не верить, дабы не могли удержать обманом, собрать своих судов и атаковать, но, отговорясь какими нуждами, отходить назад, покамест действительно и основательно обо всех о них разведано будет. Так же при тех первых случаях опасных себя вести от всякого их обмана, как у них обыкновенно: чего силою не смогут, то лестью и обнадеживанием, подойдя, в свои руки берут и за мудрость обман ставят. И с попадаемых навстречу японских судов отнюдь не побирать и никакого озлобления при таком первом случае не токмо судам, но и на берегах людям не показывать, как то и выше сего чинить запрещено, ибо невозможно будет сыскивать дружбы на земле, ежели в море хотя малое озлобление показать. Разве что от них к проведыванию чрез толмачей потребно будет, то спрашивать ласкою и записывать, а в толмачи требовать от г-на капитан-командора Беринга и употреблять и камчадалов, кои знают язык островных жителей, а островные – дальних островов, а дальние – японский язык, чрез которых хотя по нужде, однако ж знать можно. За что их довольствовать жалованьем и провиантом по рассмотрению. К тому ж и занесенные японцы, пока будут в том вояже, могут толковать.
