весело смеясь ответила девочка. – Видел, как я ловко выпрыгнула!
– Не то слово. Настоящая десантница.
– Да! Как вырасту обязательно стану десантницей как ты!
– Ты же в прошлый раз хотела быть пилотом звездолёта.
– Ааа, – она небрежно отмахнулась, – это скучно! Мне Ваня рассказал, что они целыми днями только и делают, что смотрят в окно да на приборы.
– Ну-ну.
Рязанцев усмехнулся.
Маша была очень активным, подвижным и любознательным ребёнком. Ни застенчивостью, ни робостью не страдала. Ко всем на базе она обращалась исключительно по имени. Никаких уважительных “вы”, “дядя”, “тётя” или тем более отчеств она не признавала, и её родители, сколько не пытались, ничего не могли с этим поделать.
Так что под “Ваней”, которого она упоминала, скорей всего подразумевался капитан Иван Куницын, командир и пилот приписанного к базе корабля Рассвет.
– А ты, кстати, чего такой нарядный? – приглядевшись к полковнику повнимательней, спросило это маленькое чудо! – Шапка голубая… эээ, прости, берет! Галстук! Случилось чего? Парад будет? Как на 9 мая?
– Нет, – Рязанцев снова улыбнулся. Непосредственность этого ребёнка подкупала. Маша всегда спрашивала, если чего-то не понимала или что-то ей было интересно. И всё равно на сколько взрослый, важный или занятой человек перед ней находился.
– Обычную одежду испачкал, – пояснил он. – Пролил сок на брюки и футболку.
– Жаль…, в смысле, что парада не будет! А то что разлил это не беда. Я каждый день чего-нибудь разливаю. Мама ругается правда…
– Маша, – мне надо идти. Давай потом поболтаем!
– Ну ладно, – девочка явно расстроилась. Рязанцев присел на корточки, заглянул ей в лицо. В груди кольнуло. Эта непоседа напоминала ему его собственную дочь в том же возрасте. Такая же неугомонная, с такими же большими сверкающими глазами.
Иногда он старался избегать встречи с Машей, чтоб не бередить рану и случайно не выдать свою боль прорвавшимися эмоциями. Но когда встречал, остаться равнодушным просто не мог.
– Хочешь секрет?
– Давай!
– Я недавно слышал, что Агасар с ребятами хотят разукрасить планетоход. Нанести рисунки, подкрасить, ещё что-то. Думаю, если ты его попросишь, он разрешит и тебе что-нибудь нарисовать.
– А сердечко можно? – глаза Маши сверкнули.
– Можно!
– Урра! Я тогда побежала к Агасару.
– Давай.
Девочка развернулась и как выпущенная стрела помчалась по коридору так, что только пятки сверкали да развевались на бегу её жёлтые волосы.
Рязанцев поднялся, провожая ребёнка взглядом. Стоявший рядом Егоров широко улыбался.
– А лейтенант Микоян действительно хотел разукрашивать планетоход? – поинтересовался
