тем больше было торосов, и нагромождения были выше. Мороз нападал с новой силой, и река вновь замерзала, скрепляя торосы между собой монолитом льда. Так продолжалось, пока река не находила себе дорогу не над поверхностью, а под ней. Там Мороз не мог добраться до воды, и она расширяла себе дорогу под теплой шубой нагромождений льда. Каковым бы сильным не был Мороз, река всегда побеждала в этой схватке.
Нагромождение острейших льдин высотой в человека, и занесённых провалов иной раз в два раза больше, были по-своему красивы. Вот только любителей тут ходить и любоваться не сыскать даже среди животных, а уж среди людей и вовсе таких никогда небывало. А вот Кочка тут был и не раз. Он облазил безумное количество мест, в которые нормальный человек никогда бы и не сунулся. Все должно быть изучено и занесено в скрижали. Как замерзает, в какое время года, кто живёт, когда становится проходимым и тому подобное. Все представляло интерес для пограничника, все нужно задокументировать для будущих поколений. Только так добывалась информация о заграничье поколениями пограничников. Только так можно было увеличить шанс на выживание в походе.
Он не просто предполагал, что не встретит опасности за эти два заката, он был уверен в этом. Зверь не станет нападать пока не выяснит отчего бежит предполагаемая дичь. Если дичь лёгкая, её, конечно, и прихлопнуть погодя можно, но в Кочке лёгкую дичь уже давно не увидеть. Зверь это сразу смекает и не станет нападать пока не выяснит в чем дело. Вдруг пожар и нужно самому ноги уносить, не теряя времени на позывы живота? А выяснит легко и быстро, особенно если ветер в нужную сторону. Шум бегущего по следу Тарда далеко разносится, а запах и того дальше. А вот для того, чтобы эти явные признаки неприятностей для всех, кто случайно оказался рядом, было легко обнаружить, Кочка и держался не далеко от охотников на него. Пока нет возможностей сбросить погоню окончательно нельзя отрываться от нее далеко и тем самым собирать неприятности более многочисленные, мелкие, но такие-же смертельные.
Слух уже второй закат не улавливал обычной жизни, лес как будто замер, услышав вставшего на след Тарда, и пока не определился что с этим делать. Вроде и бежать рано, но в то же время обычные дела стоит отложить. Лес решил переждать эту напасть и затаил дыхание. В принципе Кочка именно этого ожидал и даже надеялся.
**
И наконец он услышал, как ветер изменил звук, начинался распадок меж двумя сопками. Именно там и протекала нужная ему река. Названия она не имела, река и река, но если речь заходила о реке, то ни о какой другой даже не упоминали. В здешних местах остальные реки называли не иначе как ручей.
Сколько Кочка не ожидал выйти к распаду, выскочил он к нему неожиданно. Вдруг лес как бы кончился, и только если присмотреться становилось понятно, что он просто резко ушел вниз, да и не лес это больше, вечные инвалиды обгрызенные льдами… А далее обозначился берег реки в ее летнем русле. Издалека река не внушала страх, но стоило присмотреться и становилось
