вдруг понял, что плачет. Слезы текли сами по себе, и как он ни старался, не мог их остановить.
«Что же это такое, Колян?! Что за телячьи сопли? Соберись! Не время сейчас! Не время!»
Но все без толку.
Ладно, пусть будет так. Главное сейчас – идти. Подальше от этих мест. Занырнуть на дно. И не высовываться. Потому что будут искать. И если найдут – алес.
Змей опустил голову и нетвердой походкой двинулся прочь.
Про барыгу первым узнал Димон. Он-то и сказал всем остальным, что есть такой Лукич на Калиновой, который промышляет темными делами. Там же, на Калиновой улице, есть у него СТОшка. Но это так, для прикрытия. Основная тема – синтетика. Проворачивает темный бизнес неплохо. Есть бабки.
Вот эти самые бабки Димон и предложил прихватизировать.
– А чего такого? – выпучил глаза Димон. – У барыги брать не грех. Мы же не у пенсионерки последнее забираем и не у ребенка деньги на столовую отжимаем. Нет. Этот Лукич синтетику по всему району пускает и нехилый профит с этого имеет. А синтетика у него дрянная. Мне кент с Уральской рассказывал, что уже двоих на тот свет чувак отправил своей химией. Гнилой этот Лукич, ничего святого. Пусть делится. Таких не грешно пощипать. Да он и в полицию даже не пойдет! Ну, вы чего? Сдрейфили?
– В полицию не пойдет, это верно, – кивнул Серега. – Но у него «крыша» есть, там покруче полиции проблемы будут.
– Не будут, – отмахнулся Димон. – Он без «крыши».
– Как это без «крыши»? Не может быть такого!
– Кент с Уральской сказал, что пока никого у него нет в поддержке. Сам по себе.
– Да что за кент с Уральской?! – возмутился Пашка. – Он тебе туфту гонит, а ты веришь!
– Не туфту! – возразил Димон. – Так и есть. Я сам пас этого Лукича почти неделю. Никто к нему не ходит, кроме закладчиков. Один он. И вот пока он один, нам надо к нему наведаться.
– И что? Синтетику у него заберем? Сами будем закладки мастрячить? – усмехнулся Пашка.
– Нафиг химию! С ней ничего не хочу иметь общего! – сквозь зубы прошипел Димон.
Его реакция была понятна. Его подруга, Ленка Онищенко, с которой он несколько лет мутил, от этой гадости умерла. Кукухой поехала и в окно вышла. Димон месяц потом отойти не мог, молчал.
– Нафиг химию, отраву эту, – немного успокоившись, повторил он. – Возьмем деньгами.
– А с Лукичом что делать? – спросил Пашка. – Или думаешь, он просто так тебе все взял и отдал?
– Нас пятеро, он один. Сначала по-доброму попросим, а если будет брыкаться – в «репу» зачешем.
Димон сжал кулаки, и стало понятно, что остальным даже бить не придется, Димкиных кувалд хватит – КМС по боксу. Он левым кроссом Шпалу в прошлом году положил на районных соревнованиях. Димон – наша гордость. Спортсмен.
– Так себе план, – признался Серега.
– А у тебя есть другой? – резонно возразил Димон. – На стройку устроишься? За две недели сколько накалымишь? Пять кусков? Сомневаюсь.
