я признателен Агентству печати новости, они не только дали на первой странице газеты фото Анны Мюллер, но и сфотографировали Анну и Веру, спасительницу и спасённую.
После 1956 года собирались в этом доме все участники этой истории. Джозеф Мюллер прожил после освобождения недолго. Я его не знал. Но и с Хелен и с Жози дружил, с Эдгаром Штефаном и с Лииой Шац много общался…
Эвелина живет в Милане. Иногда в Москве, в бывшей квартире отца. Её мама похоронена в Италии.
А я, если иногда бываю в Прохоровском сквере, чувствую вину, что нет берёзки в память Анны Мюллер…
Знаю, что Шиндлер спас 1200 человек.
Мэр Черновиц – 20 000 человек.
Анна Мюллер спасла одного человека, ежедневно рискуя жизнью.
Анна Мюллер спасла Веру Гинзберг.
Вот о ней мне было важно напомнить 22 июня.
Доброжелательность как закон
Как и архив свой не вёл, так и фотографии не собирал. Запечатлено мгновенье, но ведь уже живем в следующем. И лишь с возрастом начал ценить получаемые от друзей снимки, где нахожусь в кругу близких людей.
И вот вчера Татьяна Гершберг, жена моего друга Эдика Гершберга (по паспорту он был Илья Моисеевич, но для нас навсегда – Дик, Эдик), разбирая архив мужа, нашла и прислала мне снимок, сделанный, думаю, четверть века назад, у нас в комнате, на Черёмушках, где у книжного шкафа Лера Перлова, я и Муся Винер.
Как видно, первая девочка, которую я увидел, с кем познакомился, была Муся Винер. Моя мама дружила с этой семьёй, ещё с медицинского института. Константин Самсонович Винер, отец Муси, закончив институт, стал паталогоанатомом, его жена Наталья Вениаминовна Бульба стала врачом – лаборантом. Их дочь, Муся родилась на три недели раньше меня, 13 ноября 1936 года. Так что меня знакомили уже со взрослой трехнедельной девицей.
Шутки-шутками, но жили мы до войны на расстоянии квартала – мы на Островидова угол Тираспольской, сейчас там сталинка, Винеры на Тираспольской, 13 – между Островидова и Кузнечной. Так что вначале коляски возили рядом, потом выгуливали нас на Соборке, одни книги нам читали…
Казалось бы, война разбросала, но в 1945-ом, Винеры уже жили у себя в старой квартире, которую им при оккупации в целости и сохранности сберегла их довоенная домработница, ставшая членом семьи.
Конечно, я учился в мужской, 107 школе, Муся (чаще её звали Муха) училась в женской, 3 школе, но внешкольное время обычно проводили вместе.
Сколько раз мы слышали – «жених и невеста, тили-тили-тесто», но не смущало. С тех пор я всегда с уверенностью говорю, что дружба между девочкой и мальчиком возможна, совсем не обязательно при этом заниматься сексом.
Муси, увы, давно нет. И это одна из ран, что саднит.
Мы вместе поступили в Политехнический. Вместе окончили электрофак. Пожалуй, и увлечения были общие. Вместе готовили выставку к дискуссии в Политехническом о новом искусстве. Вместе составили самиздатовский томик Пастернака, отпечатанный
