мамо?
Тревога невольно передалась от матери к сыну.
– Зачем ты его побил? Зачем? Тебя Сабитов может убить!
– Вот ты, о чем. Не волнуйся, мамо, за это не убивают.
– А за Полину?
– Татарину нужна богатая невеста. Зачем ему девчонка из бедной семьи? Богатые думают о богатстве. А то, что я побил Андрея, это ему только на руку. Помогаю отвадить его от Полины. Не переживай, мамо.
Возможно, спокойный голос сына или его доводы немного успокоили мать.
– Пойдем, сынок, в хату, там тетя Тося пирожков прислала, проголодался небось.
– А молочка к пирожкам найдешь для любимого сына? – голос сына звучал ласково, успокаивающе.
– Конечно, моя кровиночка.
– Пойдем, мамо, все будет хорошо.
ГЛАВА 8
Сенокос закончился, но предстояло перевозить сено с лугов домой, да заскирдовать. Возилки, * загруженные сеном, натружено скрипели. Слава Богу, корма хватит на всю зиму. Люди повеселели, работа спорилась.
Утром село взбудоражила весть. На дальних делянках сгорели еще не перевезенные, копны сена. Больше всех пострадала семья Полозовых. Игнат сидел за столом, сжав кулаки, неподвижно смотрел в пол. Несмотря на ранний час, он только что вернулся домой. На обуви и одежде следы пепла от сгоревшего корма. Евдокия плакала навзрыд.
– Как-жить-то дальше? Чем кормить скотину? – причитала она.
– Замолчи! Проживем! Мир не без добрых людей. Всегда помогали друг другу. Я думаю о другом. Кому мы дорожку перешли?
– Ты бы поспрошал у людей. Может, кто и откликнется. Отдадим Полину за Карпо, он во всем поможет. Он парень работящий и правильный.
– С чего ты взяла, что Карпо свататься будет?
– Ходишь с завязанными глазами, видеть ничего не хочешь. Дочь давно уже невеста. К тому же, – Евдокия запнулась, чтобы не сболтнуть лишнего, спешно выпалила, – ой, у меня борщ выкипит.
– Угомонись с борщом! Досказывай то, что сию минуту говорила.
Евдокия молчала, закусив губу. Игнат все истолковал по-своему.
– Что?! Забрюхатела вертихвостка этакая! – он выругался, потемнев лицом, смотрел на жену из-под насупленных бровей. Взгляд его не обещал ничего хорошего.
– Не таращи на меня свои зенки! Не боюсь! Себя вспомни, мягко стелил, а как понесла я Полину, к Гале вислозадой намылился. До сих пор к ней бегаешь! Я все знаю! И про сенокос, и про подсолнухи. Если бы Полина понесла! Я была бы рада ребеночку. Карпо-хороший человек и славный парень. Нашу дочку любит!
Евдокия всхлипнула, закрыла лицо передником и ушла в другую комнату. Еще долго слышался ее натуженный плач.
Игнат сидел опустошенный, весь труд «коту под хвост». Чувство вины перед женой нарастало. Ему хотелось ее успокоить, но решиться на это не хватало сил.
Скрип колес телеги и голоса Степаныча – старосты села и полицейского пристава
