калека грешный!Совлек с него перстень Фемиды
Строптивой и неутешной,
Ключ солнечный АНХ и браслеты,
На древе забытые руны —
Но был он сражен, бессмертный,
Ярчайшею вспышкою лунной!
И долго-долго скрывались
От смертного интереса,
Огня, свирели и ветра
Священного смысла предметы…
Последний хранитель обета —
Жрец, более всех архитектор —
Сын Хапу, но что есть имя —
Сакрально оно ото всех нас —
Собрал их! День, ночь на теле
Заветы кольца хранили.
И самое главное – пели —
И тем врагов отводили!
Жрецы же Амона, как дети,
Мечтали сгубить они Хеви!
Сердца их были конфеты,
И Богу несли они сладость.
В такое время родился
Младенец – он их не боялся —
В семье фараона молился,
Плакал и улыбался…
Вступление второе
МУДРЕЦ:
Время имеет пластичный скелет,
Массу, энергию, фатум.
Не избежит трансформаций субъект
Вместе с объектом Post factum.
Но квинтэссенция – внутренний свет —
Приобретается таинством бед.
Время имеет ментальный скелет
И антикварную дату.
Что для пустыни античный сюжет —
Спросит экзаменатор?
Но квинтэссенция – внутренний свет —
Приобретается зодчеством лет.
Души и души, и души слышны
Ночью в стеклянном эфире!
Те же законы, но тоньше их сны
И гармоничней, и шире.
Чтобы душою к душе подойти,
Надо быть с нею похожей.
Та ж иерархия, те же пути —
Стража, лакеи в прихожей.
Часть первая
Сны, вещие сны у Сфинкса
Сны, из чего они тканы,
Из голубого волоса сфинкса,
Из кровоточивой раны
чьей-то?
Судьбы, похожей на тайны
Твои и мои,
Из монеты последнего миста
В дар на счастье. Кому?
Не знаю…
АВТОР:
Младенец вырос. Ум пытлив, мечтателен,
С изящными манерами и ликом светел и
привлекателен.
Характером тяжелым, что почти – железным;
На злых жрецов он воду лил из сосудов
ценных,
бросал не раз им в голову предметы
вожделения
из золота, из волоса лазурного нетления,
сандалии двадцать раз подносить поутру
иной раз обязывал,
а то – босой, как кенгуру,
с не заплетенным царским локоном
скрывался месяц, год…
А где? не сказывал.
И вот ночь случилась однажды с ним,
Такая странная, как
