были скрещены. – Вы не только мне всё испоганили, Эшкрофт. Вам тоже конец, понимаете? Потому что в чём там заключалась ваша миссия – обеспечить постройку башни? «Проект астрономической стоимости» и всё такое? Ну так вот, теперь об этом можете забыть. Нам конец, обоим.
«Что я упустил?» – На его лбу выступил холодный пот.
– О чём вы говорите?
– Я допустила ошибку, ясно? Я ошиблась в расчётах. С таким диаметром фундамента мы ни за что не достигнем шестистa метров. Чёрт, да она и с текущей-то высотой простоит не больше трёх месяцев. Рухнет. Слышите меня? Рухнет.
– Говорите потише.
На негнущихся ногах он подошёл к двери – в коридоре было пусто – и закрыл её.
– Что произошло, Бриэль?
– Я так хотела получить эту работу. – Она прикрыла рот тыльной стороной ладони. – Старый подонок поставил жёсткие сроки, и я не перепроверила расчёты. Я ошиблась!
– Чёрт возьми, говорите тише. Пожалуйста.
– Нет, я хочу, чтобы все знали. Я устала пытаться это скрыть. Пусть все знают! Патрик, Циан, Лена, Фиона, вся их чёртова шайка! Пусть знают. Бриэль, главный инженер, запорола свои расчёты!
Постепенно начало приходить понимание.
– Пожалуйста, Бриэль. Давайте поговорим. Можно как-то исправить ситуацию?
– Нельзя. Он уже приказал списать устройства. Всё кончено.
С закрытой дверью занавески вяло повисли, словно говоря: «Вот и всё, ты не справился и теперь можешь забыть о Красном холме».
«Не справился».
Затем королевой был отдан приказ
Отправить слугу на границу.
Слуга оказался не шибко умен
И жизни там быстро лишился.
Он избежал покушения едва-едва, – но предпоследняя строчка четверостишья срифмована была правильно.
Дворняга щёлкнула в воздухе челюстями.
– Я так сильно хотела эту работу. – Бриэль опустила голову. – Ничего никогда сильно не желайте, Эшкрофт. Я думала, что, может быть – может быть – я так даже смогу попасть в столицу. На Красный холм.
Шэй оглядел комнату, выщербленные каменные блоки, занавески.
– Я вас хорошо понимаю.
Он подошёл к винному шкафу. Открыл его. Вынул два бокала.
– Хотите выпить?
Часть II
Противник
Молот поднимался и падал аритмичным пульсом, как старческое сердце, пропуская удар всякий раз, когда зубило, по которому он ударял, входило в устройство ещё на дюйм. И всякий раз половинки оболочки расходились всё дальше, розовое свечение, которое сочилось из расширяющейся щели, становилось всё гуще, и человек в защитной маске подавался назад.
– Ты ведь понимаешь, что это опасно, – сказал Шэй. – Эта штуковина может схлопнуться.
Бриэль, не мигая, смотрела перед собой:
– Теперь я вижу, почему ты называешь их «тюльпанами». Потому что они распускаются, да?
«Распускаются,
