ранний час. Стало быть, свидетелей не будет, а Глеб…
Велел тьме успокоиться.
– Был рад встрече, – Олег коснулся пальцами полей шляпы. – И все же подумайте о моей сестре. Интрижка интрижкой, а брак – дело иное, серьезное…
…Земляной тоже не спал.
Глаза его запали, черты лица заострились. И нижняя губа капризно оттопырилась.
Пахло от него тьмой. И смертью.
Запах был до того острый, что тьма окончательно пробудилась, расплескалась, потянулась к сладковатому этому аромату.
– Кто? – поинтересовался Глеб.
– Твой знакомый. – Земляной не стал ни о чем спрашивать, за что Глеб был ему несказанно благодарен. – Микола. Нашли в переулке с проломленным черепом. И главное, еще живого нашли…
– Но…
– Поднять не вышло. У него на коже с полдюжины печатей стоит. И старых, заметь. – Земляной нервно передернул плечами. – А главное знаешь что? Нашлись свидетели, которые видели, как ты пытался убить несчастного.
– Я не пытался его убить. – Глеб поднял со стола пустую кружку, от которой едко пахло травами.
– Я знаю. Просто проклял. Что? Думаешь, если пациент помер, то и руку твою не узнаю?
– Он заслужил.
– Верю.
– И проклинал, чтобы задумался. Если бы пришел, я бы…
– Опять же верю.
– Когда он умер?
– Да вот… пару часов как… в подвале лежит. Взглянуть не желаешь?
– Желаю.
Глеб аккуратно поставил кружку на круглый след, оставшийся на поверхности стола.
– Только учти, никаких слияний, проникновений и прочего. – Земляной привстал, покачнулся и опустился на стул. – Мне тут сумасшедший мастер не нужен, я и сам, похоже, скоро… того…
– Того, – согласился Глеб. – Спать иди.
– А…
– Я посмотрю. Просто посмотрю. Клянусь тьмой.
И Земляной кивнул. Поверил?
– Знаешь, – сказал он, закрыв глаза, – я тебе даже завидую. Немного. У кого-то хоть жизнь налаживаться начала, а поэтому надо шевелиться… Я деду еще раз написал. Попросил… ненавижу просить о помощи, но хотелось бы разобраться с делом до того, как нас поднимут на вилы.
– Разберемся.
– Сам-то веришь?
Глеб пожал плечами и повторил:
– Иди спать.
В подвале было по-прежнему тихо, вполне себе уютно и привычно пахло дезинфицирующим раствором, бутыль которого нашла свое место в углу.
Появился стол.
И тело на столе, прикрытое полотном не столько из уважения к покойному, сколько порядка ради. Глеб обошел стол, приподнял полотно и хмыкнул. А Микола был затейником, пусть ноги его отличались изрядной кривизной и некоторой волосатостью, но вот педикюром он не брезговал.
Ишь ты…
Глеб сдернул полотнище,
