Достаточно на Виктора посмотреть.
ТУЗОВ Духовное.
МАСЛОВ Именно… Сдается мне, Иван Павлович выполнял задание свыше. Он там, наверху приближен был. Наверняка. Тренировал нас. Мы же – как дети, забываем, что всякое наше побуждение и действо сверху отслеживается. Потому часто совершаем ошибки и подлости. Только когда петух клюнет, вздрагиваем. Он же, возносясь и созерцая, своими упражнениями воздушными как бы напоминал – Судья знает о вас всё. Знает, но, всё равно любит… Любит, но знает… Вообще, по моему разумению, мироздание распределилось следующим образом. Внизу мы. Над нами Иван Павлович. Чуть выше – судьба. Субстанция переменчивая и неоднозначная. Дальше херувимы, а уже на самом верху – Судья. Вот Судья нас любит безусловной любовью. Иван Павлович и Судья – за нас… С судьбой всё не так просто. На судьбу иногда жалуюсь. И не скрываю… За херувимов не скажу – не знаю. Но Иван Павлович и Судья нас любят. Кто бы что ни говорил.
ТУЗОВ Никто и не говорит.
МАСЛОВ Скажут, не сомневайся, Ваня, Иван Сергеевич. Я людей знаю. Полгода в цирке работал.
Пауза.
СЕДОВ (Маслову.) Позволь уточнить.
МАСЛОВ Пожалуйста.
СЕДОВ А Якоб где?
МАСЛОВ Как?
СЕДОВ Якоб в твоей иерархии где располагается?.. Ну, где он наблюдает за лестницей? Среди нас или над нами?
Пауза.
МАСЛОВ Среди нас.
СЕДОВ Точно знаешь?
МАСЛОВ Нет.
СЕДОВ Вот видишь?
МАСЛОВ Что?
СЕДОВ Ничего. (Пауза.) Лично меня Татлин поучал. Пытался поучать. Знал, что я этого терпеть не могу, и всё равно поучал.
МАСЛОВ (Тузову.) Вот, пожалуйста. Что я говорил? Уже раздаются поперечные голоса… (Седову.) Виктор, не место и не время… Никого он не поучал. Советовал. И то – редко… О гармонии мечтал. О гармонии, перспективе.
СЕДОВ Своекорыстие. Вот, слушайте. (Берет книгу, читает вслух.) «Когда индивидуальность поступает своекорыстно, она лишь не ведает, что творит, и когда она уверяет, что все люди поступают своекорыстно, то она только утверждает, что ни один человек не сознает, что такое действование.»2
ТУЗОВ (Седову.) А вот революция нам не нужна, Виктор. Давайте хоть раз как-нибудь попробуем обойтись без революций.
Маслов выпивает, садится.
ТУЗОВ И вообще, тужиться не следует. Придут и уйдут. Не уйдут, так останутся, побудут немного, все равно уйдут. Все рано или поздно приходят. Каждому свой срок. Время являться – время прощаться. Главное – не тужиться. Один мудрый, очень мудрый человек мне сказал. Мой пациент. Миузов Валентин Евстафьевич. Водитель пневматического самосвала. Танкист. Ракетчик. Главное – не тужиться. Это, между прочим, его последние слова были. Точно не скажу, не проверял, но, сдается мне – последние его слова были. Главное – не тужиться… Вот интересное наблюдение – жил громко, а умер… как-то тихо. Зашли в палату, а его уже нет. Как будто и не было. Только подушка мокрая осталась…
Г.В. Ф. Гегель
