Тот заскользил по гладкой поверхности письменного стола, пока не врезался в своего старшего стационарного собрата. Мужчине с седыми висками было бы всё равно, даже если бы упал со стола вовсе. Он сидел практически неподвижно, сверля глазами одну точку.
Столичный офис его собственной компании, казалось, притих вместе с владельцем. Сотрудники расползлись по своим кабинетам и боксам, боясь попасть под горячую руку Журавлёва.
– Алексей Михайлович, через десять минут собрание в конференц-зале. Вы просили напомнить, – не поднимая головы и рассматривая носки собственных туфель, в кабинет вошла личная помощница Журавлёва Марина Александровна.
Почти также, не рискуя посмотреть ему в глаза, она в начале рабочего дня принесла ему стопку свежих газет, первые полосы которых украшала фотография его пьяного сына и погрома, который он устроил. Он лично просил её сообщать о подобном. Гадости в жёлтой прессе ему читать не впервой, но к такой информационной атаке он готов не был.
Сразу становились понятными сочувствующие взгляды, что он ловил на себе всю дорогу до своего рабочего места. Таким же наградила его и Марина Александровна, ободряюще похлопав по плечу. Ну ещё бы, её сыновья в музыкальную школу ходят…
– Спасибо, Марина.
Едва подчиненная скрылась из виду, мужчина потянулся за телефоном. В погоне за желанием дать лучшую жизнь своей семье, он её упустил, как и возможность воспитать сына. Но это не значит, что он не преподаст ему урок. Лучше поздно, чем никогда.
– Алло, здравствуй, Борис Николаевич, – поздоровался по телефону Журавлёв со старым приятелем. – Да, я уже слышал и читал…
Боря, я хочу, чтобы ты помог его проучить.
Ну, обезьянник может и не надо, но за свои провинности пусть отвечает сам. И ущерб пусть возмещает сам, – чуть подумав, добавил мужчина.
Назначь ему исправительные работы, да хоть принудительные. Такие, чтобы он своими потом и кровью заработал каждый рубль, чтобы в башке его дурьей раз и навсегда отпечаталось.
Можешь конфисковать, мне до неё дела нет.
Хорошо, спасибо, – Журавлёв снова отложил телефон в сторону, теперь обдумывая свой поступок.
По-отцовски парня было жаль, по-человечески – нет. Значит, он всё делает правильно. Хотя, пожалуй, этого ещё недостаточно.
– Вызывали, Алексей Михайлович? – в кабинет снова зашла помощница.
– Да… – мужчина задумался ненадолго, но, собравшись с мыслями, продолжил: – Марина, свяжись с банком. Пусть заблокируют кредитку Дмитрия и ограничат доступ к семейному счёту.
– Что-то ещё?
– Нет, – глубоко вздохнул мужчина.
– Вас ждут в конференц-зале, Алексей Михайлович.
– Спасибо, я уже иду.
Журавлёв-старший поднялся из-за стола, но прежде, чем выйти из кабинета, сделал ещё одну пометку в своем ежедневнике. Если он не поговорит серьёзно в ближайшее время со своей женой, то всё его воспитание будет коту под хвост.
Глава
