на затылке росла какая-то шишка. Был он простым электриком. И уже на пенсии. С дядей Лёней они скорешились не только из-за шахмат. Перед ужином дядя Вася обычно забегал с фляжкой любимого дядей Лёней коньяка. И они, как любил выражаться дядя Вася, принимали на душу по сто грамм для жизненного тонуса. А уж потом шли закусывать в столовую. – А ну, поднимайтесь! – тихонько, почти крадучись, проскользнул он в их палату. – Хватит дырки во лбу крутить! На ужин винегрет с селёдкой. Лёньчик! – заговорщицки подмигнул он дяде Лёне. – А у нас с тобой было… – и похлопал ладонью по вздувшемуся карману больничной пижамы. – Встань-ка, Ром, на шухер! Мы с Лёньчиком душу взбодрим!
Из кармана первыми вылезли две пластиковые мензурки. Дядя Лёня быстро спустил ноги с постели, вдохновенно потёр руки.
– Ну, Васёк, умеешь ты мысли читать! Какая селёдка без стопочки? «Вороне как-то Бог послал кусочек сыра! – весело начал декламировать он! – На ель ворона взобралась, позавтракать совсем, было уж, собралась да призадумалась, а сыр во рту держала. На ту беду – лиса близёхонько бежала…». – И, озираясь на дверь палаты, добавил своими словами: – Ну! Вздрогнем! Пока лиса не прибежала!.. Не пьём ведь, а лечимся!
Ромка начал подхихикивать. Любил дядя Лёня сыпать репликами из литературных произведений, которых, видимо, застряло в его памяти неимоверное количество. Причём всякий раз выискивал что-то новое. Выпивали дядя Лёня с дядей Васей почти каждый вечер. Про болячки говорили редко. Это было запретной темой. Зато любили вспоминать молодость и всякие куражные моменты прожитой жизни. Слушать их было интересно. И Ромка с наслаждением распускал уши. Хотел однажды даже их байки на диктофон записать, но дядя Лёня строго погрозил ему пальцем:
– Это, Ромка, эксклюзив! Только для твоих больших ушей, понял?
Ромка кивнул и послушно выключил диктофон. Дядя Вася, глядя на его кислую мину, расхохотался.
Дядя Вася был худым и шустрым. Вытянутое лицо его было бледно-серого цвета, с множеством глубоких морщин и шрамов. Сам он объяснял это тем, что в молодости очень любил драться. Ромке верилось в это с трудом. Хотя кто его знает? Азарта в нём хватало. Смеялся он как-то по-детски заразительно. При этом был похож на весёлого хулиганистого подростка. Но стоило дяде Васе вспомнить что-нибудь грустное, лицо его становилось таким помятым, как печёное яблоко. Был он младше дяди Лёни лет на десять, но выглядел старше. И по этому поводу отшучивался: «Я ведь человек простой, не голубых кровей, как некоторые. Меня гормонами не потчуют. Вот потому и усыхаю на корню!».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного
