е прошла даром. Жалеть о выданной мне в приемнике планеты Таир одежде, абсолютно неудобной и натирающей все, что можно, я не стала. Пожалуй, цвет – ее единственное достоинство. Он спокойно позволял прятаться.
Только что делать дальше? Как отсюда выбраться и не попасться злым мальчишкам, считающим себя центром Вселенной только потому, что сильнее?
– Эй, Дантар, она вроде влево сворачивала, – вновь послышался голос Линда, преследовавшего меня. – Ай!
Кажется, он все же решился полезть в колючие заросли. И эта идея ему не понравилась.
– Ну погоди, белобрысая! Поймаем, я тебе такое устрою!
Я сжалась в комок, словно надеялась, что так смогу себя защитить. Над головой пролетели два черных флаера. Их крылья сверкнули в лучах звезды АР-3019, но обольщаться, что меня заметят и спасут, смысла не было. На Таире, где я живу уже неделю, флаеры кружат постоянно. В основном следят, чтобы за защитный купол, когда-то искусственно созданный землянами, первыми открывшими эту планету, не проникали хищники.
За границей начиналась заповедная зона, и, попади я туда, шансы выжить равны нулю. В подтверждение моих слов неподалеку раздался сильный рык, и я вздрогнула. Неужели подобралась к куполу совсем близко?
– Линд, может ну ее, эту девчонку?
– Нет уж! Я не отступлюсь. Она мне кулаком в глаз засадила, – послышался гневный голос.
А о том, что он пытался отобрать дорогую для меня вещь, единственную память о семье, конечно, не обмолвился ни словом!
На глаза набежали злые слезы. Мало того, что я ничего не помнила о себе, – воспоминания будто кто-то стер, и никакие целительские процедуры не смогли снять блок – так еще и постоянно приходится выживать и прятаться от оравы семерых мальчишек. Они были не намерены отступать, любой ценой желали получить мое единственное сокровище.
Я стиснула зубы и лишь на мгновение разжала покрасневшую ладонь, рассматривая последний подарок отца – прозрачную подвеску с голубой искрой внутри. Она крепилась на цепочке, обвивавшей мое запястье.
Я дорожила этим украшением больше всего на свете. Подвеска согревала меня каждое мгновение, когда я касалась ее. Словно погибший отец все еще находился рядом. Иллюзия, конечно. И, когда тебе двенадцать лет, и уже знаешь, как может повернуться жизнь, на чудо надеяться точно не стоит.
Мальчишки были совсем рядом, я слышала их ругань и, вдохнув, осторожно перебралась за скалу. Кусты с этой стороны росли гуще, колючки на них выглядели совсем устрашающе. Я оглянулась, решая, лезть ли по острым скалам, рискуя сорваться и упасть, или все же выбрать густые заросли.
– Линд, вон она! – крикнул Дантар, и я, уже не думая, бросилась в кусты.
– Ты что, сумасшедшая? – раздался голос Линда.
– Лезем? – как-то обреченно спросил его приятель.
– Да зачем? Все равно она никуда от нас не денется. За кустами есть лаз в катакомбы, но если сунется туда, то после общения с огненным зверем станет шелковой. Если, разумеется, выживет.
Это он о чем? Вернее, о ком? От боли у меня катились слезы. Я не просто порезала руки, но и сильно ушибла ногу, так что идти могла с трудом. О том, чтобы теперь бежать, не шло и речи. Я изо всех сил старалась не дать мальчишкам понять, насколько сейчас беззащитна.
– Эй, белобрысая, может, повернешь назад? Все же мы лучше огненного монстра! – прокричал Дантар.
Я не ответила. Лишь еще сильнее сжала в ладони подвеску. Умру, а не отдам ее.
– Да брось. Говорю же, вернется. Да еще представь, в каком виде…
Мальчишки захохотали, а я в очередной раз сглотнула горькие слезы. Комбинезон превратился практически в лохмотья. Боюсь и представить, что Линд и его компания сделают со мной, если попадусь им в руки почти раздетая.
За спиной опять послышались голоса, но я пробиралась вперед, не оглядываясь. Надеялась, смогу дойти до границы и пройти вдоль нее. Крюк до жилого модуля, конечно, сделаю, но куда деваться?
Еще бы на глаза какому-то огненному монстру, о котором говорили мальчишки, не попасться. Но с моим-то везением… А может, они меня просто пугали?
– Вот же… – почему-то совсем близко раздался голос, и я дернулась и обернулась.
Выбритая макушка Дантара мелькнула метрах в десяти от меня. Коротко стриженный Линд, улыбаясь так, что кожа покрывалась морозом, шел следом.
Все-таки не стали ждать. Видимо, их слова были отвлекающим маневром.
Я рванула через кусты, уже не обращая внимания на боль, сосредотачиваясь только на том, чтобы не упасть и не потерять подвеску.
Наконец заросли закончились, и метрах в тридцати от меня засветилось, словно тонкая мембрана,
