контейнер.
Мут, походя, срезал пару хвостов со слепышей, объясняя это тем, что образцы постоянно требуются учёным, но сами они с аномальной фауной связываться боятся. Я только пожал плечами – собаки до сих пор не казались мне шибко страшными, хотя, неясная тень предчувствия уже закралась в душу. Больше всего пугало то, что предчувствия редко меня обманывали…
Не далее, чем через час мы выбрались к Депо, обогнув Свалку заброшенной техники по широкой дуге. Мут трижды постучал в ворота, потом помедлил и вполголоса сказал:
– Ну же, Точа, открывайте. Свои… Там ещё тройка слепышей за нами увязалась, а палить ну просто о-о-очень не хочется. По дороге к "долговцам" засели бандиты – услышат выстрелы, и всем нам несдобровать.
Ворота скрипнули и на улицу высунулась веснушчатая физиономия:
– Ох, Мут, вползайте быстрей, химеру вам в дышло… Совсем очумели – принесли какую-то шнягу на хвосте, а разгребать опять нам.
– И я рад тебя видеть, – расплылся в улыбке Мут.
Я кратко кивнул, с усилием просочиваясь в прогал между створками. Мут последовал за мной, а конопатый Точа поспешил намотать на ручки ворот цепь, толщиной, по моим ощущениям, не уступающую якорной.
Внутри Депо расположилась пёстрая компания сталкеров во главе с рыжим и улыбчивым Лисом.
– Бандюков вчера выбили со Свалки, – гордо доложил нам он. – Ускакали, подлецы, до самого Бара. Но там им "долговцы" мигом навешают – к гадалке не ходи.
– Не скажи, – возразил щекастый, помятый мужик в сером комбенезоне. – У бандитов там схрон есть: до сих пор никто не нашел. Небось, ушли в подполье. Пахан запретил им рейды на Свалку – все силы брошены на охрану их базы в Тёмной Долине. Видать, группка отщепенцев решила поправить материальное положение за счёт представителей вольного сталкерства – не больше. Усиленных рейдов не предвидится, поэтому и "Долгу" на бандитов плевать.
– А я другое слышал, – мотнул головой светлокожий, худющий парень в бандане. – После смерти Борова от руки Меченного нет у них никакого пахана – в группировке раздрай, и вся их движуха не более чем неорганизованные попытки выжить. А базу он тогда зачистил знатно – ни одного бандюка в живых не оставил. – Глаза его восхищённо сверкнули.
Я невольно поморщился:
– Ты говоришь об этом так, будто это подвиг. Кто-то меня в школе давным-давно учил, что людей бить нехорошо. А тем более убивать…
– Ну да, вот именно: ЛЮДЕЙ, – с нажимом произнёс он, – убивать не следует. А "бандючила" конченный и сам тебя не прочь завалить, поэтому не прощёлкай момент. Видишь треники на пацане – стреляй. У нас только они так, кажись, и ходят. В экстремальном для Зоны спортивно-прогулочном неглиже.
Мут сдавленно хмыкнул. Да и компания у костра добродушно рассмеялась, а я вот заметно приуныл. Перспектива отстреливания людей в целях самообороны (да ещё и превентивных) меня совсем не
