по всему миру. И можно себе представить, какую идею коммунистический Китай собирается бесконтрольно распространять с помощью своих новых технологий.
В этом году на Мюнхенской конференции по безопасности обозначилась обычно не столь явная борьба за геополитическое пространство и лояльность Европы, что выглядело возобновлением похожей дискуссии, возникшей тринадцатью годами ранее. Правда, в тот момент речь шла не о внутреннем конфликте, а об ограничении притязаний Запада относительно России. В 2007 году новый президент России впервые выступил на конференции по безопасности, и его выступление, как и речь нынешнего федерального президента Германии, заметно подорвало самооценку трансатлантического союза. Приглашение на конференцию дало российскому президенту возможность «без излишнего политеса» говорить то, что он думает, и Владимир Путин сразу же взял «быка за рога». По его мнению, назначение трансатлантического альянса заключается в том, чтобы США навязывали другим государствам правила, которых те не хотели. Он приводит в пример войну в Ираке, которую Германия, Франция и Россия не поддерживали. Анализ Путина выглядел следующим образом: США стремились к однополярному мировому господству и «перешагнули свои границы почти во всех сферах».
Тем же утром, 9 февраля 2007 года, Владимир Путин дал понять, что Москва не готова принять Вашингтон в качестве единственной в мире великой державы: «Однополярный мир – это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения. Такая модель неприемлема для мира». К конкретным нарушениям он причислил расширение НАТО на восток, поскольку военная инфраструктура альянса «приблизилась к нашим границам».
«Против кого это расширение? – спрашивает президент России. – Гарантии, которые нам давали и которые сегодня не соблюдаются. Вы разве считаете это нормальным?» Путин напомнил, что в тот момент, когда Михаил Горбачев в 1990 году давал свое согласие на включение объединенной Германии в НАТО, речь, разумеется, не шла о расширении границ НАТО на восток.
Краткосрочность политических гарантий – вот что теперь, годы спустя, ощутили на себе такие союзники, как Германия и Франция. Поскольку в 2007 году Россия не могла ожидать от своих партнеров из НАТО чего-то большего, чем изъявления доброй воли, Москва заранее заключила стратегическое партнерство с Пекином, тем самым закрепив свою позицию на востоке. Чтобы определиться с собственными интересами, Европе понадобился Дональд Трамп. С момента его инаугурации европейские страны продолжают спорить о том, как им следует себя позиционировать в условиях, когда США сосредоточены исключительно на идее «Америка прежде всего» и на своих личных интересах.
В любых вопросах, будь то расширение НАТО, строительство «Северного потока-2» или взаимодействие с Китаем, Соединенные Штаты по-прежнему опираются на идею «американской исключительности» – евангельское представление о белых поселенцах в Новом Свете, наделенных ответственной миссией. «Все хорошее
