ответ приглушенный голос.
Мира приблизилась, и ее облик показался девушке точно таким, каким она видела его в последний раз.
– Матушка! Как чудесно увидеть вас! – воскликнула Слава и устремилась к молодой женщине, но при ее приближении Мира неожиданно вытянула руку вперед и выдохнула:
– Не надобно, малышка. Я все равно не смогу обнять тебя… я дух…
Слава тут же остановилась и устремила свой пронзительный взор на матушку, которая казалась живой. Лишь очертания ее фигуры виделись чуть размытыми, и она стояла как бы в тумане. Она опустила плечи и тихо понятливо вымолвила:
– Да, я понимаю, матушка. Но все равно очень рада, что вы пришли ко мне.
– Я увидела твои терзания, девочка моя, – прошептала Мира. – И пришла, чтобы указать тебе путь…
– Нынче вы вместе с отцом в Светлом Граде? – не удержалась от вопроса Слава, вспоминая слова явившегося ей некогда отца.
– Да, милая, – произнесла глухо Мира и добавила: – Скоро я пойду туда вновь.
– А Тихон Михайлович? Он с вами?
– Я не знаю, малышка, – заметила Мира, без эмоций. – Скорее всего, он со своей первой женой Фотиньей. У него все хорошо, и его душа наконец обрела покой…
– Вы хотите помочь мне? – спросила Слава.
– Да. Я пришла сказать тебе… ты должна выйти замуж за господина фон Ремберга, – велела твердо Мирослава.
– За Кристиана, матушка? – переспросила девушка.
– Да, – добавила Мира. – Именно этот молодой человек должен стать твоим суженым. Я велю тебе стать женой фон Ремберга…
– Но как же, матушка? – неуверенно пролепетала Слава, опешив от слов матери. – Вы же велели мне следовать в Архангельск?
– Это подождет… – произнесла Мирослава глухо, словно через силу. – После ты сможешь поехать туда… но гораздо позже…
Туман начал стелиться сильнее, силуэт матери стал удаляться. И уже через миг душа Миры исчезла в предрассветной мгле. Девушка бросилась вслед за нею, но ничего более не увидела.
– Матушка! – прокричала в туман Слава, но ей лишь ответил тихий ветер, который трепал кроны высоких деревьев.
Кристиан настойчивым мрачным взором проследил за стройным силуэтом девушки, которая медленно направилась в сторону усадьбы, и невольно услышал приглушенный мелодичный женский голос сбоку от себя:
– Отпусти меня… – голос чуть прервался, и фон Ремберг резко повернул голову к прозрачной розоватой душе Мирославы, которая стояла в пяти шагах от него. Она глухо добавила: – Я сказала все, как ты велел…
– Ты сделала все верно, – кивнул Кристиан, положив свою ладонь на перстень-амулет с темным изумрудом на безымянном пальце.
От амулета тянулась длинная невидимая энергетическая цепь к душе Мирославы, которая оканчивалась на ее руке. Еще в тот день, когда молодая женщина
