ны струилась кровь и стекала вниз. Я перевернулся на спину. Послышался хруст снега под весом тела, завывание метели и ветви, ударяющиеся друг о друга. Я взялся за холодную рукоять и резким движением, разрывая плоть, вырвал его из груди. Тут краски смеркли, больше не слышался звук метели и снег был уже не таким холодным. В глазах начало темнеть, пока я совсем не провалился во мрак.
Неделей ранее:
Примерно в восемь часов вечера, я выехал из дому. Мне очень нравилось ездить на велосипеде, мог проезжать с десяток километров по вечерам. И именно по вечерам или даже ночью. Меня пленила ночь, своим спокойствием и тишиной.
Город мой был небольшой, и был разделён на две части трассой и полем, где проходил нефтепровод. Северную часть, где я жил так и называли, а южная звалась Соц. городом. Была там и так называемая «пьяная» дорога, ведущая вокруг города к другому его концу. Я проехал по «пьяной» дороге в сторону Соц. города. Дорога была тёмная, словно мазут повсюду разлили. Где-то вдали мерцали огни, дорога уходила за горизонт, и казалось, ей нет конца. Изредка светили фары встречных машин, и приближаясь, с рёвом проносились мимо, на мгновение озаряя эту непроглядную мглу. Чёрные силуэты деревьев блекли на фоне тёмно-голубого неба, усыпанного звёздами. Я доехал и решил свернуть к церкви. Тут уже было светло, всюду горели уличные фонари.
Я заметил прохожего, пристально косившегося на меня, он смотрел, не отрывая глаз, с какой-то злобой. Мне сразу стало не по себе, и я просто проехал мимо. Кто его знает, почему он на меня так смотрел. Ночью много кого можно встретить: пьяницу, лежащего у тротуара, пьяных в стельку студентов, кричащих на всю улицу что-то не внятное. Решив не принимать это во внимание, я сконцентрировался на дороге.
Проехав по узкой извилистой тропинке, я попал к подножью холма, на котором величественно возвышалась над чёрными кронами деревьев, старая церковь. Здесь, на просторной поляне у ручья, стояла купальня, рядом мостик, а от мостика, на холм взбиралась широкая, освещённая холодным светом фонарей, дорога и сворачивала к церкви. Тут не было всюду снующих прохожих, не ездили машины, не пели птицы, деревья не шумели. Словом, стояла мёртвая тишина, и только тихо журчащий ручей, прерывал это мрачное спокойствие. Пробирающийся сквозь облака, лунный свет плавно разливался по поляне и холодно стекал с холма. «Помню эту дорогу, вот только, что-то здесь определённо поменялось, но не могу понять, что.» – подумал ни с того ни с сего я, и решил ехать обратно к трассе. Вернувшись, я сел на остановку передохнуть.
Была уже глубокая ночь. Машины то и дело шныряли из стороны в сторону, на миг озаряя всё вокруг своим светом, словно искры во мраке ночи. Холод медленно пробирал тело. Где-то вдалеке, через густые травяные заросли пробирались стальные жуки. Погода стояла странная, вроде не тепло, но и не холодно. Я посмотрел на время. Была уже полночь, но шум не утихал. Где-то шипели шины автомобилей, слышался говор прохожих, чьи силуэты ярко освещались дорожными фонарями. Но вдруг всё замерло, воздух не двигался, все прохожие куда-то разошлись, город уснул. Вывески магазинов сонно освещали тротуар, издавая этот противный жужжащий звук. Внутри всё сжималось, хотелось просто исчезнуть. «А ведь я желал только лучшего»– подумал я-«И почему всё так сложилось?».
Время было позднее и надо было двигаться дальше. Мне нравилось это место. На этой остановке время как будто бы замедлялось. Просидев на ней пару часов, в конце концов, я поехал.
Не хотелось ехать быстро. По дороге я не встретил никого, тротуары были пустые. Вокруг не было ни звука, только тихое шипение колёс велосипеда. Я выехал на улицу «Дорожную». У меня было много воспоминаний с это улицей. Например, тот самый колодец, на котором мы с друзьями частенько сидели. Он тоже был погружён в этот мрак.
Я доехал до Есенинского парка. Резко похолодало. Парк начало затягивать туманом, проникающим и заполняющим каждый уголок. Лишь вдалеке, сквозь эту непроглядную пелену, пробивался яркий свет фонарей. И запах… Он был обжигающе холодным со сладковатым привкусом сырости, этот запах можно встретить только ночью. Так и пахнет ночь. Всё покрывалось росой. Вокруг не было ни души. Но вот, среди тьмы ночного неба, начинали появляться первые просветы. День как бут-то приоткрывал чёрный купол, накрывший город. Туман начал рассеиваться. Глаза так и слипались.
Я всё так же ехал по пьяной дороге. Было тихо, по обочине никто не шёл, встречных машин не было. Стало как-то очень жутко. Вдруг чёрные силуэты деревьев начали сливаться с небом, все огни погасли, и даже звёзды, казалось, спрятались. Образовался абсолютный мрак и ничего не разглядеть. Я просто продолжал ехать прямо, не зная даже, что вокруг меня, в какую сторону я еду, и что вообще происходит. По телу прошёлся обжигающий холод, как вдруг, вдали показался огонёк. Тусклый, но вот он стал ярче, ярко светил и озарил всё вокруг. И вот…
Я открыл глаза. Воздух был недвижен. Уже порядком расцвело, и послышалось пение птиц. «Я что, уснул?» В панике, я ринулся проверять свои вещи. К счастью, всё оказалось на месте. На небе ещё не
