– да, а вот ночью… – загадочно проговорила Машенция.
– Так он приходил! А я не слышала… Эх, я и спать…
– Пришел – да был отозван, – подилилась она, очень постаравшись скрыть недовольство. Снова улыбнулась и добавила: – А телефон нам – на что?
– Так он перезвонил потом, да? Ночью? звонил!
– Ты у нас Капитан Очевидность, блин! Позвонил и высказал всё, что не успел при встрече.
– И предложение сделал по телефону, да?
– Служба, чего уж… – Вздохнула подруга.
– Да: служба – есть служба. Так папа говорил… Поздравляю, Маш… Вот просто… от всего сердца поздравляю! Просто это так неожиданно! – сбивчиво затараторила я, прогоняя из памяти день, когда папа сказал мне ту фразу: расстраиваться сейчас мне было ни к чему.
– Это я уже слышала, – смеясь напомнили мне, – Обещай, что будешь сегодня вовремя!
– Обещаю! Конечно, обещаю! – клятвенно заверила я ее и добавила: – Я постараюсь.
– Чтоб очень постаралась, слышишь! – велела она, – А то, знаю я тебя! Беги! На пару опоздаешь!
– Да… уже в пути! Ну ты даешь! – воскликнула я и выбежала, хлопнув дверью.
В ритме вальса пронеслась по коридору, спустилась в холл и толкнула тяжелую дверь на выход из общежития. Вылетела на крыльцо, как пробка из бутылки, и замерла в полнейшем изумлении.
Обожаю зиму! Она у нас замечательная, самая что ни на есть настоящая: студёная, с ледяным воздухом, холодящим горло, с хрустом снега под ногами, со звонким чириканьем воробьев, которым, кажется, любой мороз нипочем. Полина моя любит говорить: «Зимушка наша – своенравна и обожает преподносить сюрпризы». И она права: только вчера было тепло и дождливо, словно осень и не уходила, а за ночь резко похолодало, завьюжило и Златоглавую засыпало с горочкой. Рыхлые мягкие россыпи росли на глазах, застилали дорожки пухлым белоснежным покрывалом и свисали с веток деревьев и кустарников, словно Полинино дрожжевое тесто, как-то «сбежавшее» из кастрюли, казавшейся мне в детстве просто огромной.
Путь мой на занятия лежал через сквер и шла я по нему этим утром, как по настоящему царству Снежной Королевы из любимой в детстве сказки.
Лёгкий ветерок заигрывал с волосами: слегка трепал их и скидывал с прядей вездесущие снежинки. Вдруг более сильный его порыв подкинул несколько локонов на грудь. Я подняла было ладонь, чтобы привычно откинуть их назад, но вдруг расслышала издали насмешливое и настойчивое одновременно:
– Эй, красавица, позолоти-ка мне ручку!
Я обернулась и заметила женщину в чёрной норковой шубе. Она плавно скользила по направлению ко мне, чуть придерживая меховые полы своего гламурного одеяния, из-под которого выглядывали лишь щиколотки ног в чёрных кожаных сапожках. Я взглянула на её лицо, чтобы убедиться, знакомы ли мы, и с уверенностью откинула эту догадку: остановила меня совершенно незнакомая мне женщина.
Пара густых непослушных прядей чёрных как вороново крыло волос выбилась из-под её капюшона,
