шаг казался мне последним, потому что силы должны были закончиться еще несколько часов назад. Жажда давно стала чем-то родным, потому что я не помнила, когда пила в последний раз. Если говорить точнее, я вообще ничего не помнила. Первое и последнее, что сохранилось в моей памяти – это пустыня. Жаркая, бескрайняя и одинокая.
Возможно я давно просто брожу по кругу, а ветер заботливо заметает мои следы, чтобы никто не посмел нарушить наше с ним путешествие. Возможно, я давно попала в загробный мир и это мое проклятие. Однако, я продолжаю идти в никуда, хоть с каждым шагом делать это становится труднее и труднее. Когда-нибудь этот песок должен закончиться… По крайней мере я очень на это надеюсь, поэтому и продолжаю переступать через себя и идти дальше.
Вот только сил уже совсем не осталось… Жажда сводит с ума, а солнечные поцелуи в виде жгучих ожогов покрывают все тело. Последние шаги даются мне с огромным трудом. В голове шумит от усталости. Ноги подкашиваются. Я все же падаю в это обжигающее пламя. Раскаленный солнцем песок причиняет боль коже, которая, казалось бы, уже привыкла к его жару. Я делаю безуспешную попытку подняться, но вновь оказываюсь на песке. Вот и все… Неужели я так и умру?
В этот момент на горизонте появляется всадник на черном коне, плотно укутанных в темный плащ. Я правда вижу его или это мираж? Он появляется будто бы из ниоткуда. Кажется, если махнуть рукой или крикнуть, то он обязательно поможет мне, увидит, спасет. Если бы мне хватило сил подняться, он бы точно заметил меня. Но сил нет. Я не в состоянии ни подняться, ни закричать. Когда спасение так близко, до него становится не дотянуться… Боги явно за что-то очень меня невзлюбили.
Я начинаю отключаться и плачу… Плакать нельзя, даже такая капля влаги в пустыне слишком дорога. Но контролировать себя я не могу. Соленые слезы бегут по щекам, оседая на горячий песок. А я все же теряю сознание. Теперь точно все. Он не заметит меня, и песок с ветром навсегда похоронят меня в своих объятиях.
– Не смей спать, девочка, – слышу я на грани сна мужской голос. Неужели он нашел меня? Неужели меня спасут? Я тянусь всем существом к тихому незнакомому голосу, но не могу, усталость слишком сильная.
Я бы с удовольствием послушалась тебя, всадник, но не смогу. Ты появился слишком поздно. Но я благодарна тебе даже за надежду на спасение.
***
Не знаю, что я ищу в пустыне. Но меня притягивает к себе этот бескрайний песчаный рай. Он кажется таким огромным, спокойным и дающим простор для движения. Я всегда стремился к свободе, и только в пустыне мне удается почувствовать ее. Будто бы здесь стираются все границы и правила, а мир становится бескрайним.
Мой конь мчится по горячему песку вперед, ветер развевает ткань плаща, который защищает меня от солнца. Оно – самое опасное, что есть в этом прекрасном месте. Заживают ожоги от его поцелуев слишком долго, поэтому никто из местных старается не оставаться под прямыми лучами слишком долго. Это правило знает даже самый маленький житель моей страны.
В этот раз прогулка приносит очень странный сюрприз, который я нахожу прямо среди песков. Сначала мне кажется, что это мираж, очередная игра сознания. Ведь такого не может быть на самом деле? Но нет – среди пустыни, прямо под палящими лучами солнца лежит девушка, которая оказывается вполне реальна. Еще немного и ветер бы спрятал ее от меня, но я его опередил. Не хотелось бы отдавать ему это прелестное создание. В этот раз в нашей с ним схватке победа будет на моей стороне. Столько прекрасных вещей ему удалось спрятать он меня, но не в этот раз.
Я спешиваюсь и опускаюсь ближе к девушке. Она кажется нереальной, будто на песке лежит фарфоровая кукла. На миг я замираю, пораженный ее красотой. В наших краях невозможно найти кого-то со столько светлой и чистой кожей. Будто бы девушка никогда не бывала под солнечными лучами. Страшно представить, какие последствия для нее будут после такой неудачной прогулке по пустыни. Волосы незнакомки и вовсе угольно-черного цвета так же, как и мокрые от слез ресницы. Она плакала? Но это говорит сейчас лишь о том, что всего несколько секунд назад она была в сознании, а значит она жива.
– Не смей спать, девочка, – прошу ее я, опасаясь не успеть спасти. В ее состоянии сон – худший друг, потому что она может не вернуться к реальности. Неизвестно, сколько бедняга плутала по пустыне, как сильно истощена и где была до этого. В моих землях ее точно не было, от пустынников вряд ли бы удалось сбежать, а других мест в этой пустоши и нет.
Я закидываю девушку на своего коня и спешу в город. Мои знахари смогут ей помочь, главное, чтобы она дожила. Я заставляю скакуна бежать как можно быстрее, потому что опасаюсь не успеть.
– Поспеши, Мираж, – глажу я своего скакуна по холке. – Мы же должны спасти ее.
Мне любопытно кто она, любопытно, как оказалась в пустыни, а еще… Мне она нравится. Такая диковинная и прекрасная. Хочу сохранить ей жизнь, пусть это будет очередной моей маленькой прихотью.
***
– Откуда
