Северный Страж пал, там разместилась передовая Цитадель Испепелённых.
Горечь, смешанная с радостью, любовь и восхищение – вот с такими противоречивыми чувствами Бёльк и любовался Инирой. Он полностью абстрагировался, а всё тем временем началось и уже какое-то время продолжалось, уже были названы пятеро из девятерых необходимых для задач, которые уже определила и согласовала со штабом Инира. Бёльк смотрел на неё и даже не сразу услышал, осознал и понял, что его имя уже было названо и даже звучало уже ещё раз. Инира вдруг посмотрела на него, мимолётом, словно майский утренний сквознячок, улыбнулась ему и помахала рукой.
– Иди, ты чего, тебя назвали, – шипели со стороны, и он, опомнившись, включился и ринулся на трибуну, и здесь уже соблюдалась серьёзность. Голубое сияние крупицей близ Ока Воплощения, и он встал в линию шестым. Инира с отцом продолжили.
Бёльку хотелось кричать от радости, он не мог устоять на месте, «незаметно» он повернул голову и снова смотрел на неё, как же восхитительно она сияла.
Церемония прошла, девять были выбраны, они оставили свои отпечатки намита в свитке, несущем в себе все сведения об образованном подразделении, и, если вдруг кто-то погибнет и будет обезображен, его определят и принесут домой, даже если вдруг это будет лишь палец. Рифхи Лазурных не произносили присяги, её как таковой не было, считалось, что взгляд героя добрый и цепкий, великодушный и оценивающий, перед лицом воинской доблести прошлого присяга особо не нужна. Когда общественная часть прошла и все остальные разошлись, новый состав спецрифха спустился с трибуны, и все занимались кто чем.
Двое смотрели на Сапфировую Слезу, четверо о чём-то дружно хихикали, все они были с одного курса Академии и хорошо друг друга знали и даже успели в качестве практики занятий шпионажа, слежки и скрытых убийств поучаствовать в боевых операциях со взрослыми, так что какой-никакой, а у этой улыбчивой молодёжи реальный боевой опыт уже есть.
Бёльк, как и двое оставшихся, стоял и думал о своём, глядя в пелену дождя. Инира о чём-то разговаривала с отцом, принимала поздравления и наставления от родных, были и подарки.
– Интересно, что может подарить визардец столь высокого звания, – услышал голос Бёльк, но промолчал, ему, конечно, тоже было интересно, но он специально предпочёл не пялиться и не позорить себя этим. Он смотрел на Слезу, на героев, взирающих свысока, и вспомнил отца, думал о нём.
Вдруг поток мыслей прервал голос, самый приятный из всех, что доводилось слышать, а обращалась Инира и к нему тоже:
– Привет всем. – Все откликнулись. – Ну ты и выпендрёжник, – услышал он смеющийся голос, она шуточно сделала двойку прямых ударов в плечо Бёлька, едва его касаясь. Все смеялись.
– Я просто… я… привет, в смысле, – он готов был удариться головой о трибуну, она стояла перед ним, заговорила первая, может, даже хотела поздравить,
