style="font-size:15px;"> Подошла к подруге и стянула ее с высоты за ноги. Благо в этой холодной королеве веса было, что в маленькой мышке. Селя лишь, закатив глаза, покачала головой. Она вообще мало кого слушалась, что неудивительно. Пробыв до восемнадцати лет в рабстве своей матери, Сафронова наслаждалась свободой действий, не обременяя себя лишними связями и ненужными контактами. Она утверждала, что меня и нашего общего друга Темки ей вполне хватало для общения, а в редкие моменты одиночества она всегда может пойти в бар или клуб, чтобы найти весёлое продолжение на ночь. Хотя насчёт веселья я бы с ней теперь поспорила сразу по двум направлениям.
Во-первых, у моей любимой подруги была чудная непереносимость прикосновений, так что каким способом она хоть и редко, но трахается с парнями, это давний вопрос. О любви и удовольствии в этом случае я вообще молчу! Чтобы любить и терпеть Селину, надо много нервов и ещё больше терпения, ну, наверное, на этой почве мы и сошлись. Меня тоже едва ли выносили более пары часов.
Во-вторых, после заезда на чаепитие в красную феррари я задумалась о сокращении поездок в бешеном состоянии и с растрёпанными нервами. Надо быстрее открыть свой клуб, тогда можно будет отдохнуть и без ночных приключений остаться ночевать в своем кабинете. Хотя до этого момента можно воспользоваться услугами такси, и тут уже без вариантов! Моя девочка застряла на ремонте ещё надолго.
– Алис! Мне тут Ольга вчера звонила, просилась на осмотр. Утверждала, что вы с ней попали в жуткую автомобильную аварию. Теперь же она боится, что остатки её мозгов, незаполненные силиконом и любимым Лапуликом, рассыпались.
Я засмеялась громко в полный голос. Сафронова была неподражаема в своём саркастическом юморе, ну, если такой бывает.
– А ты что? – спросила её, ожидая чудесного ответа юного хирурга- гения.
– А что я?! Сказала, что пусть приходит, но помочь не обещаю! Ибо нет у нас в отделении такого чудесного клея для соединения несоединимого и нет аппарата, превращающего идиоток в нормальных людей. Про новый силикон промолчала, чтоб не обиделась. Хотя Оля, наверное, все равно обиделась. Сказала, что подумает и перезвонит мне.
Я, пытаясь дышать, в редких промежутках между приступами смеха, уточнила.
– Перезвонила?!
– Неа. Наверное, всё ещё думает. Зря я с ней так грубо, конечно, – посетовала подруга, задумчиво потирая бровь и хмуря лоб.
– Не переживай, дорогая! Оле не повредит. Она совсем кукушкой стала с этой любовью всей жизни.
Я уселась рядом с Селиной на соседний барный стул, возвращаясь к пролистыванию каталога по обивочным тканям.
– И вообще, по сути, из-за неё я и попала в аварию, – пожаловалась практически единственному человеку, понимающему меня с полуслова.
– Значит, авария Ольге не приснилась?!
Я расстроенно помотала головой и пересказала вкратце свою грустную историю знакомства с владельцем половины автоконцерна БМВ где-то
