оставила Зою и пани Анну наедине.
Сначала жестами пани Анна показала, что нужно раздеться. Зоя была взвинчена. Перед выходом из дома она выговаривала мачехе, что замуж не выйдет и платье не наденет.
Пока Евдокия Степановна ни пригрозила ей, что расскажет про похождения, Зоя не угомонилась.
Небрежно скинув с себя платье, девушка предстала перед портнихой во всей красе. Поначалу она залилась краской стыда, а потом успокоилась. Злость на мачеху и отца была сильнее чувства, которое испытывала сейчас.
Ещё никогда и ни перед кем Зоя не стояла обнажённая. Пани рассматривала её со всех сторон.
Зоя заметила, что в момент знакомства портниха была надменна и строга. А сейчас взгляд изменился, подобрел.
Но девушка не успокоилась от этой мысли. Поджала губы и ждала, когда пани насмотрится на неё.
Казалось, это длилось вечно. Пока пани снимала мерки, Зоя начала думать о своём любимом. Представила, как вот так она будет стоять перед ним после венчания, и Янек будет восхищаться её красотой. А потом прижмёт к себе сильно, как в первый раз и не отпустит никогда.
Так хотелось стать ближе к Янеку, почувствовать тепло его тела не через одежду. Зоя вспомнила слова Макара о том, что наступят времена, когда можно будет сделать выбор самостоятельно.
Как Зое не хватало сейчас этого ближайшего, по словам брата, будущего! Она мысленно благодарила Янека за то, что он держит себя в руках и не позволяет лишнего. И в то же время ругала его за следование принципам благочестия. Но потом опять благодарила за сдержанность.
Зоя так задумалась, что продолжала стоять неподвижно, когда портниха сказала по-русски:
– Одевайся.
Пани Анна отошла от девушки и начала делать набросок платья.
Когда повернулась, удивлённо посмотрела на Зою и произнесла:
– Я закончила, одевайся.
Зоя вздрогнула, быстро надела платье и заторопилась к выходу.
– Нет-нет, – сказала пани с лёгким акцентом. – Я ещё не показала тебе рисунок. Посиди здесь.
Указав Зое на кресло, она опять занялась наброском. Девушка рассматривала комнату. Убранство было скромным. Белые обои зрительно увеличивали небольшое помещение. На стенах в рамках висели фотографии.
На всех были одни и те же люди, видимо, пани Анна, её муж и белокурый с длинными волосами ребёнок. Было непонятно мальчик это или девочка. Пристально в фотографии не всматривалась. Запомнила их в общих чертах. В дальнем углу она заметила швейную машинку и небольшой стол, на котором ровной стопкой были сложены белоснежные ткани.
«Почему же я такая несчастная? – думала Зоя. – Мама, маменька, оставила ты меня одну, некому заступиться. Макар и тот грозится отцу всё рассказать. А я не могу, плохо мне от одной мысли, что выйду за нелюбимого. Помоги, мне маменька, пошли мне какой-нибудь знак. Я ведь берегу себя для мужа. Греха на мне нет, зачем же мне такие страдания?»
– Я
